Сибирские огни, 1962, № 4

экспедицию. Далеких краев ни он, ни жена его не страшились, напротив, видели здесь не захолустье, а мир будущего. Бачманов — свежий человек, он полагает, что судит обо всем трезво, ■без пристрастия, свойственного Геннадию Ивановичу. Тем ясней представ- .ляется ему вся суть преступлений, совершаемых в Петербурге по отноше­ нию Амурской экспедиции и ее начальника. У Бачманова к Петербургу есть и собственные претензии. В судьбе Невельского он видит свою судьбу и свои неудачи, и поэтому вполне ему сочувствует. Он знает, что многие были бы рады в Петербурге, если бы открытия Невельского не подтвердились. Бачманов все свободное время проводит за чертежами. Он изобрета­ ет новый двигатель, чем Невельской очень интересуется. Елизавета Осиповна Бачманова ездила в Николаевск вместе с мужем. Кроме Невельского и Бачманова, в комнате, у стола с картой, в клу­ бах дыма штурманский подпоручик Воронин. Дмитрий Иванович Орлов с неизменной трубкой сидит чуть поодаль, на табурете. После тяжелой поездки он понемногу приходит в себя. Где только он в жизни не бывал, каких тягот не сносил, но такие, как в эту зиму, выпали ему впервые.. — Каковы же наши силы, господа? Чем мы можем встретить вра­ га? — говорит Геннадий Иванович, обращаясь к своему военному сове­ ту.— Положение экспедиции, занимающей огромную территорию края, таково: в Петровском — двадцать пять человек при двадцати пяти крем­ невых ружьях и пяти двухфунтовых пушках, из которых стреляют лишь три. На Николаевском посту тридцать человек и тридцать таких же ру­ жей... Три пушки, а стрелять можно из двух. В Мариинском — восемь че­ ловек и восемь кремневок. В Де-Кастри — десять человек, десять ружей да одна исправная пушка. Пороху во всей экспедиции два пуда, по два­ дцать пять картузов на орудие... Все наши ходатайства в течение четырех лет об усилении экспедиции остались гласом вопиющего в пустыне... Но из письма Николая Николаевича Муравьева, которое я вам зачел, можно не только предположить, но и вывести ясное заключение, что у высшего правительства явилась, наконец, необходимая решимость. По всей види­ мости, генерал-губернатору разрешено плыть весной по Амуру... Угроза войны заставляет всех взяться за ум! У Николая Николаевича на реке Шилке выстроены суда. Вот и значит, что вся эта армада тронется к нам вслед за льдами. Прибудут весной свежие войска, артиллерия, снаряже­ ние и продовольствие в изобилии, теплая одежда, инструменты, то есть все, без чего жить не можем. ^ • — Губернатор требует заготовить лес на постройку жилья для трех­ сот человек,— заметил Бачманов.— Где мы будем заготавливать? Где остановятся эти люди? Где они разместятся? — Под елкой! — блеснув глазами, сказал Невельской. И добавил, смягчаясь: — Будем заготовлять лес в Николаевске. Масса людей, кото­ рая явится к нам, сама будет вооружена топорами и лопатами. Но мы еще не знаем, где встанут эти войска, куда они предназначены и что будут делать. У губернатора план на этот счет, конечно, есть, но мы со своей стороны постараемся представить свои соображения. Я буду просить гу­ бернатора занимать новые пункты на Амуре и на побережье. Там свежие люди сами нарубят лес за лето и сами построят себе казармы... А мы должны заготовить всюду, где только возможно, проводников для флоти­ лии, спускающейся вниз по Амуру. Это — первое. Второе — послать рас­ поряжение всем начальникам постов: в случае появления англичан дей­ ствовать партизански, привлекать врага к блокаде побережья, при при­ ближении его уходить в сопки. Третье — разбить огороды на служебных