Сибирские огни, 1962, № 4

К 150 -летяю с о дня рождения А. И. Герцена ГКРЦЕН И СИБИРЬ Один из современников Герцена вспо­ минал, как он приехал из далекой Си­ бири в Ниццу на могилу великого мысли­ теля и писателя. «...вот и кладбище. Справа белая сте­ на; слева старая итальянская Ницца с узкими улицами... Нищие с тарелками, покрытыми кусками тонкой материи, си­ дят у ворот. На стенах металлические и фарфоровые венки... На мраморном цо­ коле, сложивши руки на груди, с глубо­ кой мыслью на челе, с печальным взо­ ром в глазах, устремленных на Север, к родной стране, стоял Герцен...» Долго русские эмигранты не покида­ ли кладбища с дорогой могилой, а ухо­ дя, еще раз бережно поправили ленты на венках, сложенных к подножию па­ мятника. На одном из венков стояла надпись: «От Сибири». Что заставило эмигрантов-сибиряков посетить далекую Ниццу? Каковы те не­ зримые нити, связывавшие Герцена с Сибирью, от имени которой легли к его ногам траурные венки? ...С детских лет Герцен воспринимал Сибирь лишь как место ссылки да катор­ ги, куда гонят ежегодно по этапу сотни русских, украинцев, белоруссов, поля­ ков. Далеко за Уралом лежала эта не­ ведомая ему сторона с ее жестокими мо­ розами, глубокими снегами и томящи­ мися узниками. Смотря на «Владимир­ ку», он размышлял: «Да, ею идут в страну бедствий, и я задумался о всех вздохах, поглощенных этим воздухом». Герцен не раз задумывался над тем, что эта снежная глушь может быть и его уделом: «Не вдруг решаешься переда­ вать свои мысли печати, когда в конце каждой страницы мерещится жандарм, тройка, кибитка и в перспективе То­ больск или Иркутск», — говорил он в; письме к И. Мишле. Но все эти горестные размышления не заставили его наклонить ниже голо­ ву и бессильно опустить руки. Спаси­ тельная любовь к Родине не давала ему пасть духом. Он не молчал, а выступал с гневным словом проклятия самодер­ жавию, с теплым словом, обращенным к: сибирским узникам: «Мы обязаны говорить; без этого н.;- кто не узнает, сколько прекрасного и вы­ сокого эти страдальцы навсегда замы­ кают в груди своей, и оно гибнет с ни­ ми в снегах Сибири, где даже на их мо­ гиле не начертится их преступное имя, которое их друзья будут хранить в сердце своем, не смея произносить его». Постепенно страна морозов, глубоких, снегов и кандального звона стала о т -■ крываться ему и с других сторон. Еще- в Московском университете он близко- сошелся с людьми, хорошо знавшими этот край. Впоследствии в «Былом и ду­ мах» он рассказывал о своем близком знакомом Вадиме Пассеке, родившемся и проведшем детские и отроческие годы в Сибири. Герцен безошибочно выделил в нем те черты характера и поведения, ко­ торые могли в то время сформировать­ ся только в Сибири, не знавшей крепо­ стничества со всеми его ужасами и без­ закониями. Вадим Пассек очень много рассказы­ вал Герцену о сибирском крае, о его людях, экономике, природе. Все это бы­