Сибирские огни, 1962, № 4

вершенно здоровых людей почти нет. Сам капитан чувствовал себя не­ важно. Изылметьев — спокойный и зоркий человек. Он говорит веско и крат­ ко и никогда ничего не скажет зря. Его фрегат, обойдя мыс Горн в самое бурное время года, не пошел в Вальпарайзо, как было приказано. Капитан, зная, что там стоит англий­ ская эскадра, пошел в порт Калао, на южноамериканском побережье. Но в Калао как раз и оказалась целая соединенная франко-английская эскад­ ра, ожидавшая из Панамы известий о начале войны с Россией, которые через Атлантический океан должен был доставить почтовый пароход. — Мы не ждали и напоролись! — рассказывал Иван Николаевич.—• Но и в Калао о войне ничего не было известно! — Так нигде и ничего не известно! — сказал Завойко. Англичане и французы обрадовались приходу русского фрегата. При­ будь через перешеек известие о начале войны — «Аврора» сразу стала бы их добычей. Изылметьев пустился на хитрость. Он велел своим офицерам друже­ ски встречаться с английскими и французскими офицерами, говорить, что у нашего судна серьезные повреждения, придется его основательно ремон­ тировать и что судно это вообще плохое, напрасно послано в такое дале­ кое плавание, что еще в 1846 году английские газеты в Плимуте предупре­ ждали об этом, когда на «Авроре» прибыл в Англию великий князь Кон­ стантин. Англичанам и французам очень лестно было захватить в свои руки фрегат, на котором воспитывался сын царя. Хотя они были уверены, что это и в самом деле никуда не годная гнилая посудина и что газета, видно, писала не зря. Офицеры союзников ездили на «Аврору» с визитами, русские, в свою очередь, бывали у них. Казалось, и те и другие очень рады, офицерская молодежь со всех судов отправлялась вместе на гулянья. И в это время тайком англичане и французы наблюдали за тем, что делается на русском судне. А все, кто оставался на «Авроре», тоже тайком, лихорадочно гото­ вили судно к огромному переходу через Тихий океан. Иван Николаевич спешил, торопил людей, искусно притворялся при встречах с иностранца­ ми, что у него все не в порядке, даже затеял переговоры с представителя­ ми одной из фирм в Калао о починке фрегата, для чего сам съезжал на берег. А на рассвете другого дня, когда до приезда представителей фирмы оставалось несколько часов, на фрегате подняли паруса и с попутным вет­ ром быстро вышли в море под самым носом у дремавшей англо-француз­ ской эскадр — Еле ушли из Калао,— рассказывал Изылметьев, сидя в своей каю­ те напротив Василия Степановича и вытирая лоб платком, словно он только что сам убежал от врага. Дальше — шестьдесят шесть тяжелых и полуголодных дней перехода через океан... — Так у меня не лучше, Иван Николаевич, и тоже нет продоволь­ ствия, хотя на сопках растет черемша и ходят медведи, которых мы уби­ ваем. И хотя у нас нет муки, но мы духом не падаем, а черемшой и моло­ ком поставим на ноги всю вашу команду. И забьем для вас несколько бычков и кабанчиков. • — Теперь скажите, что известно вам, какие суда врага придут на Камчатку? Скоро ли? Где та эскадра, что стояла в Калао? По словам Изылметьева, враги ждали подкрепления. Все эти вопросы обсуждались в каюте капитана, а потом на берегу, в кабинете губернатора. А от «Авроры» одна за другой отваливали шлюпки...