Сибирские огни, 1962, № 3

Юрий ГОРДИЕНКО В I IУ Т I I Огромны в тундре расстоянья. Снег с искрой, как песцовый мех. Столбами северных сияний наш путь обставлен вместо вех. Стреляет хлыст, свистят полозья, шуршат постромок ремешки. На нартах — шкура кверху остыо, брезент и спальные мешки. Седеет мой башлык бараний, и высекает вихрь слезу. — Где заночуем? — Тут, в яранге, куда я Ленина везу. И показал каюр охотно в полях, не тронутых весной, в меха закутанный добротно портрет из бронзы,— поясной. Его над белою пустыней, как нас, должно, быть, ветер жег; усы, казалось, тронул иней, а на бровях осел снежок. И я себе представил живо возок под полостью, в снегу, и лошадей, неторопливо бегущих вдаль, в Сибирь, в тайгу.