Сибирские огни, 1962, № 3

«Дикаренок какой-то!..— подивилась Фрося, и тут же пришла к ней догадка: — А не парнишечко ли это потерянный? Казашонок?.. Он н есть! Головенка, гляди, какая черная!..» Бросила Фрося топор и побежала вдогонку. — Мальчик,— кричит,— подожди!.. Подожди, не убегай! Настигла она его, схватила в охапку и радостно в насмешку приго­ варивает: — Дикушка ты моя маленькая... Куда же ты опять побежал? Мало лесу выходил?.. Прижимает Фрося его к своей груди, гладит жесткие волосенки, за­ глядывает в глаза, а сама такая счастливая вдруг стала — светлый день посветлел. — Пойдем умоемся, скуластенький мой... пойдем, я тебя молочком напою... хлеба дам... В это время и выехала из лесов копновозная конница Васи Волкова. Вот он сам на верном своем Серке— до- ржавого цвета загорелый, грудь з подбородок упирается, гвардейский значок на ней,— направляется к Фросе. Задрожали вдруг, заторопились Васины ресницы. Большие беле сые глаза заприщуривались, словно им на само солнышко взглянуть при­ шлось. Вася узнал Ермека. — Тпррр-у-у! — скомандовал он отряду.— Салют в честь Ермека Сабтаганова! Ермек знал Васю. Не один раз он бывал у них в поселке. Чай с дедом ■Галимом пил. С радостными глазенками тянет Ермек к седлу руки: — Вася! В ася !— твердит. — Сейчас, Ермешик, сейчас... Салют вот только в твою честь скоман дую. — Да вы побесились?! — заругалась Фрося.— Напугаете парнишку!.. Он и так одичал... Бежать от меня кинулся... Пойдемте, я хоть молочком его попою да хлеба ему дам. — Молочком попоить? Не геройский это напиток, ну да ладно.... От ставить салют! — скомандовал Вася, и все направились за Фросей. 12 Часа через полтора Вася с копновозами подъезжал к Горелому боло ту. В последних перед болотом лесках Вася на минуту остановился и пере­ садил Ермека с луки седла к себе за спину. Это чтоб не сразу его замети­ ли с болота, чтоб неожиданней, внезначай взять да и показать эту дико­ винную птаху. Любил Вася удивить своего ближнего... Каково, мол?.. Не горело, не дымило, а вдруг припекло!.. — Держись, Ермешик... Мы их сейчас, по заячьему следу да на мед еедя... Пожелаем — снег на голову. На болоте человек около сотни густой цепью шли по кочкарнику. По ближе к средине, где никогда не высыхала вода, рос камыш, краснели початки пуховок, цепь смыкалась, и люди шли, ухватившись за руки. Са­ мое глухое и гиблое место. Рагозинник, осока, почти в конский рост, мо­ ховая ряска и камыш, камыш... Перед цепью это болотное буйство стеной стояло, но сделают люди шаг вперед и полегает оно, смятое, потоптанное, придавленное. Вася разглядывал цепь. Вот шагает длинноногий, длиннорукий — он стог короткими вилами вершит — украинец Павел Андросюк. Его держит за пальцы коренной си­