Сибирские огни, 1962, № 3

рилось ему сразу-то... Маленькими ножками начал он пятиться от злых берез. А сам все глядит, глядит на них. Отошел недалечко и рухнул на землю. Пластом вытянулся. Напрасно Ермек наговаривал ему ласковые слова, звал домой, пугал темной ночью, напрасно совал ему в губы ко­ рочку хлеба... Кырмурын лежал с закрытыми глазами, время от времени постанывал и не переставал дрожать. Хлопотал, хлопотал Ермек вокруг своего товарища— лежит товарищ. Привалился он тогда назябшей спин­ кой к теплому мохнатому брюшку Кырмурына и сладко уснул. ...Старая Береза рано просыпается. Последние дни она, первым де­ лом, не на солнышко, а на землю глядит. Вот и сегодня... «Куда подевал­ ся Зверь Лесной?» Щурилась, щурилась она листиками — не видать Зве­ ря! Тогда окрест себя поглядела Береза. Поглядела и обрадовалась: вон он идет, шагает, притаптывает росистые травы острыми копытами. Не кру­ чинься, светлый лес! Отдохнул он, сил подкопил — мальчику вприпрыжку за ним поспевать приходится. Голенища сапог он под мышкой зажал, де­ душкин котелок в руке несет. — Куда мы идем, Кырмурын? — спрашивает он у л о ся .— Домой идем, да? Ты знаешь дорогу, да? У меня дома сахару много... молока те­ бе дам. Смекает маленький: дружба, мол, дружбой, а подсластить не лишне. Только не домой ведет его Кырмурын. Он идет к лесному озерку — он хочет пить. От озерка пар курится, в осоках утки крякают... Бегом ки­ нулся Кырмурын к воде. Заскворчало, замурлыкало под его губами озерко. Ермеку видно, как перекатываются по лосиному горлу тугие быстрые кольца. Глоток — коль­ цо, глоток — кольцо... «Надо и мне попить», — догадался Ермек и полез с котелком в воду. Кырмурын приподнял морду и шумно вздохнул. Осочка даже зашевели­ лась. С мокрых длинных губ роняются в озерко звонкие капли. Глядится в воду. Его или нет обличье отражается? После такой передряги любой не сразу себя признает. Удостоверился — опять пьет. После третьего при­ ема выходит он на бережок и тянется к Ермеку мокрой сопаткой. — Хлеба хочешь? Сейчас дам... Вытряс Ермек из голенища початую вчерашнюю горбушку, разломил ее на две части — большую поднес Кырмурыну: — Ешь, да пойдем домой! Дома у нас много хлеба! К дедушке Гали- му пойдем. Сжевал Кырмурын свою немудрящую пайку и пошагал. Куда он на­ правил свои копыта — кто знает, а только, думается, напомнила ему хлеб­ ная корочка людские дымки. А за дымками мудрено ли про сахар вспом­ нить, про овсянку, про теплое молочко. Может быть, и вывел бы он сво­ его маленького спасителя к дому. И лепетал бы им вслед светлый лес: «Смотрите! Смотрите! Мальчик нашел Сказку». Но застрекотали испуганно сороки, каркнул ворон, зашумел, затре­ вожился светлый лес: — Прячьтесь! Прячьтесь! — мечется и суетится все живое вокруг. — Хоронитесь! Бегите!!! — машет ветками Старая Береза. — Бегите! Укрывайтесь! Сюда едет Филька Казненный нос!.. 7 Едет Филька по светлому лесу, мурчит ласковые слова: — Лес мой, кормилец... батюшка... благодетель... А птица — диким барашком ее у нас зовут — взовьется под самые облака и, как только выедет Филька на болотце или мочежинку, сложит в небе' крылышки и пулей острый свой нос к земле несет.