Сибирские огни, 1962, № 3

етьем бежать? Поодиночке или вдвоем — робеют. Совещались, совеща­ лись — решили все идти. Миновали поселок — и бегом! Вот уж видно стало, как дерева валятся. Дрогнет березынька, и пове­ дет ее, поведет потихоньку в наклон. Быстрей, быстрей, быстрей разгон, слышишь, как в подрубе она хряскает, как белая мякоть ее рвется, как лист свистит... Сгрудились ребятишки пугливой стайкой на прошлогодней выработке и жмутся. Кто насмелится выговорить, что Ермека потеряли? Издали и приметил их из своего седла Галим. И по тому, что прибежали они из поселка полным составом, и по тому, как несмело несли их ноги, по частым остановкам, по пришибленным тревогой фигуркам определил Галим: неладно в поселке. И не в первый ли раз сбежала добрая улыбка с его лица: — Зачем пришли? — спросил он их прямо с ходу. Молчат. — Что случилось? — еще тревожней сделался его голос. — Ермек потерялся,— пискнул кто-то из стайки, и все они еще тес­ ней прижались друг к другу. — Где?! — У болота, на смородине... — Жолбарыс! — крикнул Галим собаку и протянул лошадь плеткой. Взвилась из-под копыт гарь и зола после жжвных сучьев, распласталась над пнями тигроватой масти собака, напуганные криком и топотом, умол­ кали в деляне топоры и пилы. Через малое время скакали отсюда конные, бежали пешие, и все туда, к болоту, к смородиновой заросли. Если бы догадался кто из них разбить верховых на отряды да по разным сторонам разъехаться — может быть, и разыскали бы они Ерме­ ка. А так просуматошились, протолкошились след в след дотемна на од­ ном пятачке и дальше тут же кружают. — Ищи, Жолбарыс, ищи! — твердил Галим собаке и хрипло кричал в затемненный лес: — Ерме-е-ек! Ерме-е-ек! — Ерме-е-ек! Ерме-ек! — отзывались ему лесорубы. Съезжались они, разъезжались — ночь, она ночь и есть. — Ищи, Жолбарыс, ищи!!! Умная собака виновато виляла хвостом, искала в темноте человече­ ские глаза: «Разве ты забыл, хозяин, что я плохо причуиваю, что я глазами бе­ ру?.. Не один раз — много раз — я метал под твои ноги огневые пушистые тушки лисиц, настигал переярков-волчат. Верно я служил тебе, хозяин, а сейчас — что хочешь со мной поделай! Не чую я Ермека...» В полночь спешился Галим, присел на валежину и замер. Тишь. Тем­ нота. Облепили комары выдубленную на солнышке шею, осыпали боль­ шие натруженные руки, но не тревожат его их пронзительные жала. «Ер­ мек... маленький мой внучек... Куда спрятали тебя сибирские леса?.. Где укрыла тебя темная ночь?» Лизнул Жолбарыс теплым языком Галимовы щеки — соленые они... Тревожный у них вкус. Нацелился пес в далекую мигучую звездочку и тоскливо, по-зверино- му завыл. 5 Лес — он чуткий! Лес — он прислушливый! Он догадливый — лес... Стоило Ермеку помянуть про заячьи ушки да посулить зайцу хле­ бушка,— маленькая птичка, красногрудка, сразу же смекнула: «Этот мальчик ищет Сказку»!