Сибирские огни, 1962, № 3

На Северном факультете Ленинградского университета я познакомился с юно- шей-чукчей Юрием Рытхэу. Как-то он зашел ко мне в номер гостиницы и прочи­ тал набросок своего первого рассказа «Легенда Верингового пролива». Да, это был всего лишь первичный набросок. Но уже по наброску чувствовалось, что юно­ ша талантлив. Через год рассказ появился в альманахе «Молодой Ленинград». Потом но­ вый рассказ Рытхэу мелькнул в «Огоньке», а в «Новом мире» был напечатан целый цикл. Рытхэу прислал нам два новых превосходных рассказа: «Судьба человека», «Соседи на десять суток». Читатели «Сибирских огней» услышали голос еще од­ ного народа, из тех, кто населяет наш огромный край. В сороковых годах на прилавках магазинов появилась книжка под экзотиче­ ским названием «В берестяном чуме». Автор ее — тувинец, Солчак Тока. Стали разыскивать автора. Это было не трудно. Оказалось, Тока — секре­ тарь Тувинского обкома партии. Он ответил: «Пишу повесть, в которую войдет «Берестяной чум». И вот рукопись на редакторском столе. Она называется «К большому поро гу», т. е. к большой жизни1. Солчак Тока сопроводил ее такими словами: «Пишу это предисловие у окна самого высокого здания в Москве и вспоминаю берестя­ ной чум, описанием которого начинается повесть... Я вижу кремлевскую башню с путеводной звездой. Это ее рубиновым светом были озарены лица партизан, ко­ торых я встретил однажды ночью у походных костров на берегу Каа-Хема». Повестью Солчака Тока, удостоенной позднее Государственной премии, мы открыли второй номер за 1952 год. Нет, несмотря ни на что, костер «Сибирских огней» горел не потухая1 Сознаюсь, когда вместе со своими товарищами-огнелюбамн готовил первый номер за 1940 год, я растерялся. Редакционный портфель был пуст. Выбыли из строя многие талантливые, опытные литераторы . Пришла мысль пригласить в редакцию бывалых людей, уж кому-кому, а им- то есть о чем рассказать. И вот редакционный зал заполнен необычными посети телями: геологами, геодезистами, изыскателями, охотниками... Готовых рукописей ни у кого не оказалось. Мы попросили наших гостей ве­ сти дневники, ежедневно делать записи о встречах, впечатлениях, о работе, о пе­ чалях, о радостях. Сохранился «явочный лист», в котором расписались все, кто принял участие в беседе. В одной из строчек написано крупным красивым почерком: «А. Кошур ников, инженер-изыскатель железных дорог». В другой — острыми, как иглы, буквами: «Гр. Федосеев, начальник геодезической экспедиции». ...Началась война. Бывалые люди — геологи, геодезисты, изыскатели не прекращали свою нелегкую работу и, как оказалось, вели дневники. Инженер Александр Михайлович Кошурников вместе с двумя товарищами поздней осенью 1942 года вышел на изыскание железнодорожной линии Аба­ кан — Тайшет. Путь предстоял трудный. Кошурников был опытным изыскателем, искушенным в преодолении всяческих трудностей. В день отъезда из Новосибир­ ска он писал в одном из своих писем: «Уезжаю с чувством полного успеха дела... Первая неприятность будет на перевале, он сейчас уже покрыт снегом, но реки встанут еще не скоро, так что безусловно успею проскочить до шуги». 12 октября отряд добрался на оленях до реки Казыра и далее двинулся вниз по реке на плоту. Об этом Кошурников сообщал в письме, посланном с про­ водником, который вернулся оленями обратно. Александр Михайлович рассчитывал выйти к верховьям Саян 25 октября. Число это прошло, прошел и день 7 ноября, наступил первый день нового, 1943 го­ да. Вестей из отряда не было. На поиски вышли лыжники, полетели самолеты. Отряд не обнаружили. В средине зимы были найдены три мешка с вещами и продуктами, оставленными отрядом Кошурникова. Судьба людей оставалась загадкой. Только через год охотник Степанов случайно наткнулся на труп человека в железнодорожной форме. Это был А. М. Кошурников. В полевой сумке лежал его дневник. В начале 1946 года, когда мы готовили первый номер возрожденных после войны «Сибирских огней», член редколлегии А. Л. Коптелов принес в редакцию этот огромной силы человеческий документ2. Всех нас потрясла последняя запись: «3 ноября. Вторник. Пишу, вероятно, последний раз. Замерзаю. Вчера, 2 ноября, произошла катастрофа. Погибли Костя и Алеша. Плот задернуло под лед, и Костя сразу ушел вместе с плотом. Алеша выскочил на лед, и полз метров двадцать 1 Отдельной книжкой повесть вышла под н азванием «Слово ар ат а » . 2 Дневник инженера А. М. Кошурникова опубликован в «Сибирских огнях» , № 1, 1946 г.