Сибирские огни, 1962, № 3

Егоров ткнул в бок стволом нагана: — Шагай, шагай, гнида! ...Выражение лица Игоря, когда наше шествие вышло на его засаду было, применяя литературный штамп, «не поддающимся описанию». Его ров, бросив узел с пожитками арестанта в повозку, подошел к Желтов скому и предупредил: — Закрой рот скорее, а то паут залетит! Виктор Павлович домовничал один. Жена с ребятишками ушла в го сти. Он подбросил дров в печку, пододвинул к теплу два стула. — Садись сюда... Ласковые дни побаловали недолго, и вскоре после возвращения на­ шего в Святское на небо навалилась тяжелая осенняя хмарь, а в окна за­ стучали холодные дожди. — Пон-имаешь, важным козырем в моих руках оказалось... кто бы ты думал?.. Нюрка, санитарка больницы, ходившая убирать комнату секре­ таря президиума. Ты помнишь, кстати, как блестело все в его комнате, когда мы там с тобой побывали? — Черт возьми! — вскочил я со стула.— Вот позор... Какие, брат, бывают, оказывается, психологические заторы у людей нашей профессии? Как же это я не «дотумкал» тогда допросить и ее? — Ну и что же, если бы «дотумкал»? Ничего решительно не узнал бы. ведь у тебя не было подозрений, какие возникли у меня в отношении на шего секретаря президиума. Так вот слушай: Нюрка помогала одинокому поэту скрашивать бытие не только наведением чистоты в его комнате, но и другими, доступными ей средствами. Короче говоря, Нюрка была лю­ бовницей Рутковского. Как ты, наверное, понял, последующая роль Нюр ки была огромной. — То-то ты и расчувствовался тогда... — Душа у меня очень чувствительная... Не могу видеть женских слез. Кроме того, Нюрка хорошенькая... У секретаря РИКа был вкус. Но к этой даме я вернусь попозже, а сейчас продолжаю. Сомнения в отношении Ни­ кодимова начались у меня еще с прошлого года. Понимаешь, не подходил он как-то к нашим людям! Тип не тот. Не районного масштаба гусь! Так что же занесло его к нам? Неужели такая даровитая личность не могла обосноваться где-нибудь... повыше, что ли? Проверил я тщательно анкету Никодимова. Сделал запросы, получил ответы... и тут сомнение одолело еще пуще. Понимаешь, по анкете — с девятнадцатого года — все правда., а до восемнадцатого — туман и много липы. Сделал еще запрос — по ме сту жительства, на Урал... — Я тоже писал. — Знаю. Но тебя интересовали монатки, а меня — фигура... — Гм!.. — Наша фирма установила, что семья Никодимовых была больше­ вистской. В колчаковщину старика расстреляли, мать умерла в тюрьме, а Аркадий Ильич, сын, был отправлен в глубь Сибири с одним из колчаков­ ских «поездов смерти». Страшная была штука! Ну, вот. Наши разыскали дальних родственников Никодимовых, хорошо знавших эту семью. По­ слал я на Урал фотографию Аркадия Ильича. И на Алтай послал фото­ графию для предъявления бывшим партизанам отряда, в котором, по ан­ кете, в гражданскую войну воевал Аркадий Ильич. Вскоре пришел первый ответ: партизаны опознали по карточке своего бывшего помначштаба Аркадия Никодимова. Пять человек подтвердили: да, мол это наш «штабист». Пришел в отряд в августе или сентябре де­ вятнадцатого, измученный и оборванный. Заявил, что бежал из «эшелона