Сибирские огни, 1962, № 3

— Давай покушаем, охотник. — Эх! А вы так и не поохотились! Ну, возьмете у меня половину дичв. — Подожди! Гейша привстала и повела головой в сторону озера. — Куш! Лежать! Едет. Ти-хо!.. Лодка Адама Ивановича неслышно выскользнула из «рези» и у ткн у ­ лась в отмель... Лысый легонько свистнул, но никто не отозвался. — Ромка, дьявол! — вполголоса окликнул Адам Иванович. Вместо . Ромки ответил я: — Добрый вечер, хозяин! Уже взошла луна, и мне было видно, как самогонщик бросился к ша лашу. Я спокойно предупредил из зарослей камыша: — Ружья там нет. — Щелкнув курком нагана, я миролюбиво ска зал: — Не будем ссориться, Адам Иванович. Стоит ли из-за ерунды друж бу терять? — Купили!— сокрушенно сказал лысый. — Кого купили? Только' подумать — меня купили?! — Револьвер у тебя есть? Лучше не шали. Подумай сам: тебе боль­ ше двух лет не дадут, а за вооруженное сопротивление — расстрел. Ясно^ Какой тебе расчет, фабрикант? — Слышь... заготовитель!— тоже миролюбиво ответил «фабрикант», - -а может, все же, сойдемся? А? По-хорошему, а? — Клади револьвер на землю! — То-то, что нету. Ромку-то вы хлопнули, что ли? — Жив. Спит. — Вот сволота! Да уж хватит в прятки играть. Вылазь, заготовитель. Я — без дури. И впрямь — расчета нету... — Ложись на землю лицом вниз! Когда мы с трофеями утром вернулись в деревню, на берегу момен­ тально собралась толпа. Мужики почесывали затылки, плевали в разма леванную тыкву, ощупывали «морду» и белый халат сконфуженно е> смущенно. Потом от толпы отделился Евстигней Матвеевич, подошел к скромно стоящему возле лодки Адаму Ивановичу и, широко размахнувшись, дал ему в ухо. Адам Иванович жалобно крикнул: ■— Караул!— И плюхнулся в воду, а поднявшись, закричал на м е ­ ня: — Пошто вы безобразие допущаете? Ответите! Мужики грудились вокруг мокрого «фабриканта», сжав кулаки. предупредил их о тюремном наказании за самосуд. А цыган вдруг повернулся лицом к озеру, сложил обе ладошки труб­ кой— нагнулся к урезу воды и... окрестность огласилась диким хохотом а затем вполне правдоподобным воем волка. В толпе ахнули и не сразу, но постепенно все более дружно стал* хохотать. — Под расписку бы, а? Гражданин начальник? А я не подведу: зи иой сам на кичеван вернусь...— взмолился Ромка. Пришел председатель. Прочитав мое настоящее удостоверение, во сторженно матюгнулся. — Вот эт-то да-а! Ну и чудаки! Что ж, «живем в лесу, молимся ко лесу». Да-а!.. Потом мы отправились к дому Адама Ивановича. Понятые выносил» из подполья избы четвертные бутылки с «домашним запасом» живитель'