Сибирские огни, 1962, № 3

Порхает по кухне миловидная восемнадцатилетняя Анка, хозяйская дочь, собирая на стол поздний ужин для районного гостя. Несет тарелки с пареным и жареным ласковая и обходительная сухощавая хозяйка с открытым, бесхитростным лицом русской женщины, клонящейся к за ­ кату... — Кушайте, кушайте! Не взыщите: у нас запросто. Кушайте, шанеж­ ку берите, сметанки вот, творожку. Свой, не купленный. В районе-то вы такого не достанете. А тут у нас все свое, свеженькое. Колбаски, пожалуй­ ста, своедельной. Кабанчик ножку поломал — пришлось колоть, хоть и не ко времени. Сейчас я еще яишенку справлю. Отец, ты что же это сто­ ишь? Тащи-ка гостеньку графинчик с зубровочкой!.. — Спасибо, спасибо, хозяин. Не надо... — Чо так? — удивился мужик. — Совсем не принимаешь? Или, мо­ жет, хворость какая? Так я вам откровенно скажу: от зубровки все бо­ лезни шарахаются! После первой еще остаются, ха-ха-ха! По второй — смотришь, у больного уже руки, ноги заходили, а на третьей — все болез­ ни как рукой снимет!.. — Верю, только не хочется... — А. ну, конечно, бывает, случается. У меня тоже иной раз так: не принимает душа, и все тут! Хозяйка мотнула в сторону мужа острый взгляд: — Чтой-то не упомню, муженек, чтобы у тебя душа зубровку не принимала. Анка, стоявшая у печки, прыснула. Хозяин вздохнул и передвинул графинчик с зеленым пойлом поближе ко мне. — Анка! — крикнула хозяйка. — Дай-ка мне рюмочку, тую, венчаль­ ную! Наполнив стаканчик и красивую серебряную рюмку, хозяйка сделала серьезное лицо. — Ну-ка, гостенек дорогой! С хозяйкой — нельзя не выпить. Обида будет! Хозяйку гость должен уважать. Не нами заведено, не с нами и кончится! — Что ж поделать? Как вас звать, хозяюшка? — Александра Васильевна. — Ну, будь по-вашему, Александра Васильевна!.. — Вот и спасибо, вот и хорошо! Теперь мне отрадно — гость-то не обидел. Кушайте, кушайте, грибками закусите. Своеделошные груздочки. Удались нонче. Живем, если сказать по откровенности... Уж и не знаю, как вас называть? По должности, вроде, не к месту. — Георгий Александрович. — Имячко хорошее... Георгий-Победоносец! Вот я и говорю, Георгий Александрович: как Колчака прогнали из Сибири — совсем по-хорошему зажил крестьянин. Сколь те кровопийцы с нас душу тянули! Сколь мытарили! Ну вот и дождались мы светлого дня. Семой годок идет, как изгицули афицеры, паралик их разбей, а все во сне вижу изгальство их­ нее! Отец! Ты что же не наливаешь себе? Выпьемте все вместе за нашу власть!.. Потом Александра Васильевна убирала со стола, проворная Анка на кухне гремела посудой, хозяин пошел во двор управиться с конем, а я думал: простые и хорошие русские люди. В сибирской деревне тех далеких лет каждый приезжий «деятель» сейчас же становился объектом усиленного внимания. Это понятно. Ведь еще и в мечтах нет радио. Газеты доходят через две недели, «киперация» за двадцать верст, и тяга к свежему человеку велика... Несмотря на поздний час, дом быстро наполнился народом. Как во­ дится, первыми просочились сквозь двери вездесущие полуношники- 7 «Сибирские огни» № 3.