Сибирские огни, 1962, № 2

С у б б о т и н . Д а мне надо бы задержаться в Харламовске на часок. Я же только что привез хлеб из Хайдака. Ну, вот. Поужинать надо. Впе­ реди — трудная дорога. Эй, Гук! Гук! Ты увезешь женщину с ребенком на станцию Клюквенная? Г у к . Привет твоему дядюшке, Субботин. Вези сам. У меня есть пассажирка в кабине. Будь здоров, старый мерин! С у б б о т и н . Сам ты старый мерин! Нет, Гук тебя не возьмет. Что же, давай садись. Поужинаю дома. Надевай мою доху, укутай хорошо ре­ бенка — и газанем!.. Так вот почему Гутя испугалась дохи! В эту же доху совсем недавно она кутала ребенка... Не суждено было Гуте догнать беспутного Гешку... — Приехали мы тогда на станцию с большим опозданием. Я же ска­ зал: занесло меня в Мамушкину кривулину. Ну, вот. Тот поезд на Красно­ ярск уже ушел. Она как узнала, так в голос. Сидит в дохе и ревет на весь вокзал. Люди подошли, уговаривают. Ничего не соображает. Твердит од­ но: «Мне надо ехать!» Час я возле нее протолкался. Потом взял доху и хотел уйти. Она вцепилась мне в рукав, как пиявка: «Увезите в город, по­ жалуйста!» Совсем ополоумела. «Как же, говорю, могу увезти тебя в го­ род, если у меня туда рейс не лежит?» А тут еще кто-то со стороны подо­ шел и говорит: «А что, если газануть по Московскому тракту, поезд мож­ но догнать». Легко сказать — газануть! Тут хлеб с глубинок вывозить на­ до, а я бы взял и газанул. «Газануть, говорю, можно в своей квартире пешком на кровать, а не в дальний рейс на государственной машине!» И все такое, разнообразное. Помолчав, Субботин опять вспомнил: — Где же у нее ребенок? Или она в Уяр ездила с матерью? — Я же встретил их в поезде по пути из Красноярска. Слышал, как мать сказала , что Гутя будто из больницы. — М-да. Ну, а теперь будем откапывать машину... Небо прояснилось и поднялось выше. Мы с Субботиным взялись за лопаты, и через полчаса нам стало до того жарко, что даже небо зардело, будто мы его подпалили. Начиналось утро. Субботин притащил откуда-то три толстые жерди, подсунул их под задние скаты, сел в кабину и включил заднюю скорость. Колеса визжат, а машина на одном месте. Чуть вперед, чуть назад. Снег хрустит, поет и чернеет, смешиваясь с землей. Я толкаю машину то спереди, то сзади. Бились часа полтора, пока выбрались на пригорок. Взмокли до нитки. — Вот так же было под Брестом,— припоминает Субботин, закури­ вая махорочную цигарку.— Грязища — страшная. Вез снаряды. А тут бомбежка. Дорога шла под уклон, и я газанул на всю железку. «Была — не была!» И вдруг — баранку выбило из рук, и не успел я опомниться, как «газик» мой отбросило в сторону. И как раз в этот момент рванула фугаска на том самом месте, где машина была. Если бы баранку не вы­ било — конец бы мне. Шлепнуло бы, как яйцо в смятку... Двинулись в обратную сторону, в объезд Мамушкиной кривулины. — Пожалуй, мы теперь их не догоним? — говорю. — Да, прокопались. И вдруг — козы. Дикие козы. Мы едем на них — стоят. Глаза вылу­ пили и любуются. Субботин остановил машину. — Всегда так! Когда возьмешь малопульку — никого не встретишь. Ни коз, ни куропаток. Тонконогие, стройные, с торчащими ушами, козы глядели на машину с таким недоумением, словно хотели уразуметь, что еще за диковина дви­