Сибирские огни, 1962, № 2

— Да, дорогой мой полковник,— вздыхает Носков,— жизнь нам такая с то­ бой выпала, что мало времени на сон остается! Помню, как на войне кое-кто меч­ тал: победим, дескать, и наступит в мире тишина и благодать. А видишь, нет пока благодати... — Если наступит эта самая благодать, Петр Андреевич,— то и жизнь, по- моему, остановится,— улыбнулся председатель. — А я, видишь, уже в годах. Пора бы вроде угомониться. Не кипеть, не волноваться. Так и врачи советуют. Да ведь скучная это жизнь без драки, без волнений, без ночей бессонных. Ты-то сам как думаешь, Лексаныч? Пронин думал так же. Секретарь посмотрел на Пронина, похудевшего, с запавшими глазами, заго­ релого, в душе восхищаясь энергией этого человека и немножко завидуя его молодости. Все такой же подтянутый, ловкий, бодрый. Так же ладно сидит на нем и гражданская одежда. Ах, какое было бы счастье для страны, если бы тыся­ чи вот таких Прониных поскорее пришли на поля, на стройки, на заводы! V I ...Колхоз расправлял плечи. Новый председатель сумел повести дело так, что на двести голов увеличилось стадо, на десять дней раньше обычного провелг сев, первыми в районе отправили в город машины с ранними овощами. И не только за это деревенские старики уважительно назвали Пронина «хозяином». Уже привыкли в Ново-Луговом по «Лексан Лексанычу» проверять часы. В любую погоду ровно в шесть утра возле конторы останавливался председатель­ ский «газик». Поверили, что слово «нашего полковника» — железо, он всегда вы­ слушает человека и что возможно сделает для него. Не было у председателя ни огорода в тридцать соток, ни личного хозяйства — значит, не из корысти по­ шел заслуженный человек в колхоз, значит, от души старается для людей... ...Были и такие, кому новый председатель пришелся не по нутру. Колхоз­ ник Наумов — молодой, краснолицый, здоровенный дядька — возил молоко с фермы на соседний молокозавод. На обратном пути прихватывал «левый груз», а на выручку «прополаскивал душу» «Столичной». Чем не жизнь: сыт, пьян и нос в табаке! — Послушайте, а ведь у нас так делать не положено,— решительно ска зал председатель, встретив подвыпившего Наумова. — Где у вас? — нахально прищурился Наумов.— В первой poje? А у нас в колхозе — ничего — допускается... — Придется перевести вас на другую работу... — Что, гр-озишь, председатель? — взъярился возчик.— Лошадь заберешь'.’ А мы еще поглядим, что скажет демократия. Я сам ухожу с работы! Вот! И суп­ ругу свою, доярочку значит, тоже с фермы забираю. Выкручивайся! Пронин покачал головой. Да, действительно, надо обратиться к демократии. Многие «фокусы» сходили Наумову с рук. Но теперь надежды на «защи­ ту демократии» провалились. Кратким, резким было слово Пронина. Потом вы­ ступали колхозники: лишить пьянчужку приусадебного участка, выгнать из ар­ тели, хотя дорога каждая пара рабочих рук. А потом взялись за бывшую доярку Курину, несусветную симулянтку и лодыря. Мужчины молчали. Но сколькб же яростных упреков выслушала лихая бабенка от своих товарок, с которыми вместе когда-то доила коров. — Гнать ее! — Тунеядец в юбке! — Сластена! — Ну, председатель, можешь радоваться,— тихо сказал Пронину сидя­ щий рядом парторг.— Год назад такого разговора на собрании и быть не могло... Разбитная шустрая Курина, утирая слезу, просила прощения. Но зал запро­ тестовал: