Сибирские огни, 1962, № 1

экономное. В каждом движении человека. В лишней, ненужной либо не­ правильной работе какая же красота? — Ну, отдельные моменты могут быть и в «лишней» и в ненужной работе красивыми, — вмешалась Баженова. — Тут у вас получается не очень доказательно. — Почему не доказательно? — закричал Максим, расходясь теперь все больше и больше и лепя пельмени совсем уже как попало. — Почему не доказательно? Тогда я вам такой пример. Говорят: у человека, к при­ меру, нос или глаза красивые. Если по-вашему сказать — «отдельные мо­ менты». Да? Ну, вот. Это же неправильно! Они красивыми могут быть только при человеке и вместе с ним составлять вообще всю егс красоту. Отрежь самый превосходный нос или вытащи самые замечатель­ ные глаза и положи их отдельно... ну, хоть вот рядом с этими пельменями, кто скажет — красивые? Он первый раскатисто захохотал, а за ним засмеялись и Баженова с Феней. Не столько дивясь неожиданному сравнению Максима, сколько ответно той наивной радости, с какою он, явно удовлетворенный, завер­ шил свои выводы. Трясясь от мелкого смеха, Феня тыкала вилкой с мясом прямо в соч­ ни и прокалывала их насквозь. Ну и забавный все-таки этот Максим! Он, пожалуй, вовсе не глупый, но... словом, такой, когда человеку, юноше, чего-то вроде бы не хватает. Мужской жесткости, что ли? Щеки толстые, волосы белые, мягкие... Нет, конечно, не это, хотя такие щеки и волосы тоже не очень подходят мужчинам. Повязала его Мария женским фарту­ ком — и словно бы всегда он так его и носил. Но—и не это, все же еще не это. Силы, весу в словах его нет! Не вколачивает он их, как гвозди! Скажет, будто и не говорил, не последит даже, как его слово сработало. Выпустил, и ладно — полетело. А разве может быть человеку безразлично, как работают его слова? Попадают в цель, пробиваются сквозь любые толщи или, как мячики ре­ зиновые, отскакивают? Но говорил он, в общем, пожалуй, правильно. Тут есть над чем поду­ мать и ей. Почему бы действительно не начать беседу о красоте труда примерно с таких размышлений? Человеку свойственно трудиться разум­ но, сознательно. Это его природный, драгоценный дар, который и отличает человека от животного. Труд — не бессмысленная трата рил! Работая, че­ ловек ищет самых экономных решений, экономных движений. Тогда он быстрее достигнет своей цели. И это доставит ему радость победы, напол­ нит счастьем успешно завершенной работы. Движения рук человеческих подчиняются приказу мысли. А мысль всегда стремится вперед и ввысь. Она как бы ощупывает пути, проверяет насколько они открыты, пробует, потом обязывает: «Руки, действуйте!» И если, готовя мысленный приказ, человек не ошибся, а руки точно выполнили этот приказ, — мечта осу­ ществилась! Мечта всегда красива. Осуществленная мечта — осущест­ вленная красота. В труде, в самом создании задуманной веши... — Вы еще упоминали, Афина Павловна, что один по-настоящему красиво работает, а на другого тошно посмотреть, — между тем, отсме­ явшись, заговорил Максим. И сбил, спутал Фене все ее размышления.— А это ведь, такая разница, по-моему, только когда со стороны смотреть. Это кажется только тому, кто смотрит. А кто работает, тот каждый свою красоту в труде найдет обязательно. Потому что для самого человека, который работает, не может быть труд не красивым! Это же все равно, что есть без аппетита. Насильно. — Едят, — шутливо вставила Баженова. — Едят без аппетита. И даже без потребности в пище. — Ну так это больные! — воскликнул Максим. — Или капиталисты..