Сибирские огни, 1962, № 1

очень благотворно действовавших» на него, «человеком большой культуры». Но существует и другой взгляд на Со­ рокина. В статье «Дикий перец» Мих. Никитин приводит диалог, услышанный им на мосту через Омку: — Говорят, умер писатель Соро­ кин,— сказала своему спутнику дама в каракулях. — Какой же он писатель,— солидно возразил спутник,— просто сумасшед­ ший. Такое обывательское представление о писателе можно было бы игнорировать, но его придерживались и некоторые кри­ тики. Н. Ф. Чужак, например, писал о Сорокине: «...в лице Антона Сорокина, по глубокому моему убеждению, мы име­ ем человека несомненно психически больного...» И Чужак был далеко не одинок. А. Сорокин тщательно собирал все, что о нем писалось, а среди вырезок из газет и журналов, хранящихся в ар­ хиве писателя, есть немало содержащих утверждения о его психической ненор­ мальности. Характерно, что заглавие статьи-не­ кролога, опубликованной вскоре после смерти Сорокина в московской газете «Читатель и писатель» (№ 15 за 1928 г.), имеет форму вопроса: «Кем же был он?» И хотя автор некролога — пи­ сатель Сергей Марков — говорит о Со­ рокине с чувством искренней симпатии, статья завершается опять-таки вопросом: «Кем же был этот «человек-тень», этот донкихот с бумажным забралом?» Спор о Сорокине мог бы решить чита­ тель, но этот верховный судья литера­ туры лишен возможности сказать свое слово, так как сорокинские произведе­ ния давно сделались достоянием анти­ кварных собраний. Литературное наследие писателя ко­ личественно достаточно велико. При первом посмертном разборе архива Со­ рокина в нем было обнаружено до че­ тырехсот названий напечатанных и не­ напечатанных произведений. В действи­ тельности их много больше — до двух тысяч. Он много работал, в печати опублико­ вана лишь малая доля его сочинений. По-видимому, он имел основание сказать о себе: «...я настойчив, как Мартин Иден... и упрям, как русский крестья­ нин»1. И все же до сего дня, хотя с момента смерти Сорокина прошло тридцать с лишним лет, не появилось собрания его сочинений или хотя бы сборника избран­ ных рассказов. Чтобы ознакомиться с со­ чинениями писателя, приходится перели­ стывать подшивки старых газет и журна­ лов, ворошить его архив. Ни одной кни­ ги Сорокина за тридцать лет не издано. А молва передает из поколения в поко­ ление легенды и анекдоты о писателе, нередко окружающие его имя нелестным ореолом сенсации и скандала. Творче­ ство писателя заслоняется рассказами о его действительных и выдуманных экс­ центрических поступках, создается ре­ путация рекламиста, графомана, беспар­ донного «делопроизводителя собствен­ ной славы». Вспоминают, как А. Сорокин будто бы выдвинул себя кандидатом на Нобелев­ скую премию, как он разослал письма главам многих государств с просьбой прочитать его произведение, о вежли­ вом отказе, присланном Сорокину коро­ лем Сиама (остальные главы государств не удостоили писателя ответом); вспоми­ нают о письме, опубликованном в жур­ нале «Огонек» (1915 г.), где объявля­ лось о самоубийстве сибирского писате­ ля Антона Сорокина, помещался порт­ рет «покойного», в то время как автор этой затеи — Антон Сорокин — спокой­ но. разгуливал по улицам Омска. Вспо­ минают, что на обложке отдельного из­ дания своего памфлета «Таланты Сиби­ ри и золото» он сделал надпись: «Лю­ дей, ограниченных умом, просят не чи­ тать», а на последней странице этой брошюры помещена фотография скуль­ птурного портрета Сорокина с надпи­ сью: «Сибирскому Киплингу, Джек Лон­ дону и Метерлинку. Проект памятника Антону Сорокину». Десятки анекдотов связаны с именем Сорокина, они живу­ чи, переходят из уст в уста. Но что на­ писал Сорокин, каково содержание его творчества,— об этом часто не имеют представления не только слушатели, но и сами рассказчики историй из жизни писателя. ^ % * Сорокина иногда называют футури­ стом. Футуристы делали попытки прив­ лечь его в свои ряды. В действительно­ сти творчество А. Сорокина не имеет ни­ чего общего с футуризмом. Обманывала репутация Сорокина — его эксцентрич­ ные поступки, «скандалы». Творчески сибирский писатель был весьма далек от течения, объявившего своей эстетиче­ ской программой заумь, «самовитое са­ моценное слово». Для Сорокина слово — орудие мысли, он всегда видит перед собой идейные за­ дачи, которые надо решить средствами языка. При ближайшем знакомстве с мате­ риалами биографии писателя обнаружи­ вается, что этот «беспардонный рекла­ мист», распространявший свои бесчис­ ленные фотографии, называвший себя «королем шестой державы», был в сущ­ ности очень скромным человеком, доб­ росовестно выполнявшим обязанности счетовода при управлении Омской же­ лезной дороги. Наслышанный о скан­ дальном поведении Антона Сорокина,