Сибирские огни, 1962, № 1

БОРИС ЧЕЛЫШЕВ ГЕРОИ РОМАНА МИХАИЛА ШОЛОХОВА Исследователей литературы всегда ин­ тересовали те люди, которые послужили прототипами героев романа М. Шолохо­ ва «Поднятая целина»: Макара Нагуль­ нова, Разметнова, деда Щукаря и осо­ бенно героя-двадцатипятитысячника Се­ мена Давыдова. Одним из первых, кто заинтересовал­ ся этими прототипами, были журналист Константин Прийма и литературовед И. Лежнев. К. Прийма в одной из своих статей рассказывает о том, как однажды уда­ лось ему найти в сарае старухи казачки письма М. Шолохова, документы райко- мовских работников, газеты тридцатых годов. В тех письмах Шолохов не раз упоминал о Красюкове, Корешкове и особенно о Плоткине. — А кто же эти люди — Красюков, Корешков, Плоткин? — спросил журна­ лист у казачки. Та ответила, что о Красюкове и Ко­ решкове она ничего сказать не может, а Плоткин — был председателем колхоза на хуторе Лебяжий. Когда исследователь поинтересовался, жив ли теперь Плот­ кин, старуха ответила: «Может,-и жив, а точно не знаю. Знаю, что тогда Шоло­ хов отстоял их, прямо у смерти из лап вырвал двадцатипятитысячников да и многих колхозников». А один из казаков рассказывал жур­ налисту о Плоткине следующее: «Приехал он к нам в Вешки в январе 1930 года. Коммунист, волевой, фигура ядреная, литая, роста среднего, темно- русый. Из флотских. Под тужуркой — матросская тельняшка, грудь и руки—; в якорьках, татуировке. Скромен был, выдержан, с острым прищуром глаз... Работал, как черт. Был не из красноба­ ев, но говорил зрело, ядрено, как гвоз­ ди в дубы вколачивал. И простой был, сердечно относился к народу. Любили его казаки. И по сию пору в хуторе Ле­ бяжьем добрым словом его вспоминают колхозники». С вопросом о Плоткине К. Прийма обратился к М. А. Шолохову. — Да,—ответил Шолохов,— моряка, флотского механика Плоткина и слесаря- путиловца Баюкова я знал хорошо. Мно­ го раз встречался с ними на бюро райко­ ма и в колхозах, где они работали. При­ ходилось мне наблюдать работу и дру­ гих двадцатипятитысячников. Типиче­ ское, что я находил в их делах, было воплощено в образе Давыдова. Литературоведу И. Лежневу район­ ные работники рассказывали о Плотки­ не следующее: «Он быстро схватывал полеводческий опыт, умел понимать людей. Сперва по­ советуется с агрономом, намотает на ус, потом проверит на колхозниках. Собе­ рет, бывало, стариков казаков, выпыта­ ет у них опыт. Подзадорит их так, что деды начинают спорить, а он вниматель­ но слушает, сделает свой вывод. После бесед с агрономом и стариками созовет производственное совещание. Умно, на ходу учился Плоткин у народа. Если кто допустил бесхозяйственность,— он тут как тут: «Почему дождь намочил сено?», «Как ты поломал арбу — поленился?!» Отчитает, пропечет до слез. Ни одного проступка не пропускал, чтоб не прошер­ стить, не пропесочить, да так, что прови­ нившийся долго помнит». И далее И. Лежнев пишет в статье: «Старый казак, житель хутора Ле­ бяжьего, бывший кладовщик колхоза имени Буденного, Чумаков Илья Афа­ насьевич, красочно рассказывал о Плот­ кине: «Сельского дела он не знал, когда приехал, да через стариков понял. В каждой работе участвовал сам. Он не от^ делялся от массы, кушал с людьми в по­