Сибирские огни, 1962, № 1

Через неделю вода стекла. Экскаваторы перешли на работу «прямыми лопа тами». Ожил, начал давать грунт для насыпи истощенный, заброшенный карьер. — Каждому приходилось проявлять и находчивость и сноровку,— говорил Чащин,— без этого, кто знает, смогли бы мы по графику пробиться на Пелым... Условия были сложными. В средине февраля передовые отряды разрубщиков трассы вышли к берегу Пелыма. Весть об этом подстегнула руководителей мехколонны. Нужно было срочно посылать людей для подготовки жилья и базы для техники. Кто отправит­ ся? Более опытного и рассудительного, чем строймастер Иван Андреевич Зо- нов,— не найти. Остановились на нем. А кто с ним? Сами вызвались плотники Николай Титов, Федор Лукин, Михаил Бенько и Нуртдинов. — Трудное дело вам поручается,— напутствовал Чащин Зонова и его то­ варищей. — Местность совершенно неизвестная... Ходил я туда с начальником производственного отдела треста Модестом Андреевичем Францевым. Кругом тайга. Глухо. Встретили охотника, бывавшего на Пельше. Нехорошие вести от него. Говорит, что, как потеплеет,— чудит болото. И зимой машина прова­ лится... Зонов внимательно слушал и чему-то про себя ухмылялся. — Вам дорога одна — пешком,— продолжал Чащин.— Палатку с собой, продукты, инструмент, конечно... Подготовьте место для укладки щитовых доми­ ков... Тракторами и бульдозерами завезем... И спешить надо. Как начнет таять — все. Застряли. Зоновцы собрались в дорогу быстро. Но уйти из поселка сразу им не уда­ лось. В контору мехколонны пришла взволнованная Александра Калошина. — Нет такого закона, чтобы разделять жену' и мужа,— с ходу заявила она председателю рабочкома.— Я с Зоновым всегда. Где он и я там... Только ушла собираться в дорогу Калошина-Зонова, а в контору —малень­ кая, черноволосая, со смуглым румянцем на щеках Надя Мифтахова. — Нуртдинов мой муж, я жена Нуртдинова... Без меня он в тайге пропа дет... С ним пойду... Председатель рабочкома переглянулся с начальником колонны. Понятно, при такой ситуации делать нечего. «Добро»,— кивнул. И Надя Мифтахова заспеши ла к домику за вещами. — А вам зачем? — с удивлением спросил Чащин Тоню Минашкину, когда услышал, что, дескать, ей обязательно нужно быть первой на Пелыме.— В палат­ ке жить. Ни воды, ни печи, ничего там нет,— пытался отговаривать.— Глухая тайга. И опять-таки... всякое зверье... Опасно, опасно! Ну, откуда было знать Борису Васильевичу, что с того дня, как появился в колонне плотник Миша Бенько, Тоня Минашкина потеряла покой. А может, про­ сто в делах и заботах, в тревогах и волнениях на стройке не замечали, как сбли­ зились два молодых человека. Словом, напрасно старался Чащин. Любовь оказа лась сильнее его доводов. На Пелым ушли пятеро мужчин, две женщины и де­ вушка. Все — к неизвестному, а одна, Тоня Минашкина — навстречу счастью. Потому, что теперь она супруга Михаила Бенько — бывшего плотника, а ныне шофера. Угрюмый Пелым породнил людей. В те февральские дни группа вышла на берег таежной реки. Разбили палат­ ку и, не отдыхая, взялись за валку леса. Росла и ширилась площадка. Вскоре сюда пробились бульдозеры и тракто­ ры — доставили продовольствие, оборудование, щитовые дома. Люди очень спе­ шили. Но торопила,сь и весна. На базу мехколонны донеслась тревожная весть: п апреле к Пелыму уже не проехать. Место, выбранное для поселка,— окажется островом средь болот во время весеннего разлива. Из Свердловска, от руководителей треста, поступила телеграмма — не ри­ сковать, вывезти людей с Пелыма, вернуть оборудование. Часть людей, прибыв­ ших для сборки домов и расчистки площади,— на тракторах отвезли обратно за Оус. А Иван Андреевич Зонов об отъезде и слушать не захотел.