Сибирские огни, 1961, № 12

вершинах, южнее и севернее, расположенных на расстоянии 2 5—40 километров от нас, — идет световая «перекличка». Остается с полчаса времени до того, как прекратятся дневные колебания воз­ духа, влияющие на точность наблюдений. Мы терпеливо ждем. — Ты бы хотела теперь поехать в Баку? — спрашиваю я Нину. — Непременно съездим с Трофимом. Об этом я часто думаю. Теперь там уж нет ни тех подвалов, ни карьеров... Да и про нас забыли, как о прошлогоднем ветре. И все же интересно будет увидеть знакомые места, взглянуть на них дру­ гими глазами. — Когда мы работали в Дашкесане, я как-то привел Трофима в милицию с крадеными часами. Следователь упорно расспрашивал о каком-то беспризор­ нике по прозвищу «Ермак», которого они усиленно тогда разыскивали. Не зна­ ешь, что это за Ермак и что с ним потом стало? Нина встрепенулась. — Ермак?.. Он... Его давно нет в живых. Он умер и для нас и для милиции. — Кто же он был? — Хороший парень, а для тех, кто его искал, — главарем беспризорников. — А ты сожалеешь о том времени? — Я о нем теперь редко вспоминаю. То были другие, трудные, годы. Важ­ но, что мы с Трофимом пережили бурю, вернулись к жизни, нашли новых друзей и еще будем с ним счастливы. Но нам нелегко достался этот перелом. Михаил Михайлович поднимается к инструменту. Туча надвигается на нас, тяжелой глыбой давит на землю. Под нею, в ожидании чего-то недоброго, рас­ пластались огромные каменные кряжи. У их далекого края, где в темноте сли­ лись тучи с горизонтом, в бликах молнии хлещет дождь. Но над нами еще солн­ це и лоскут прозрачной синевы. Даю всем сигнал: «Приступаем к наблюдениям». Михаил Михайлович быстро дает отсчеты. Я еле успеваю записывать. На какое-то время мы с ним забываем про погоду, про горы, про свое существование. Но вот над нами разрываются небеса, а под ногами, точно пронзенная разря­ дами, вздрагивает земля. Где-то далеко внизу грохочет обвал. Снова тишина, выжидающая, долгая. __ Теперь можно и переждать, — говорит Михаил Михайлович, снимая ин­ струмент и укладывая его в ящик. Я делаю в журнале последнюю запись. Вот-вот туча накроет закатное солн­ це. Даю сигнал на пункты зажечь фонари, и мы все трое сбегаем под карниз, следим оттуда за близким и страшным небом. От мрака сдвинулись вершины хребтов. Что-то сейчас произойдет это ощущение ни на минуту не покидает нас. И вдруг блеск, красноватый, почти кровавый, и в то же мгновение — оглуши­ тельный удар! Потом небо как будто начинает осыпаться осколками. Голец вздрагивает. Резко холодеет. Вместе с дождем падает на камни град, все гуще, все круп­ нее. Он налетает шквалами, за десять минут отбеливает хребты. Гроза отходит на северо-восток, и оттуда доносится непрерывный рокот раз­ гневанных туч. Следом уплывает темнота, вместе с ливнем и ветром. Еще не­ сколько минут, и мы приходим в себя, но ощущение какого-то невероятного фи­ зического напряжения не оставляет нас. Солнце, сквозь сизый сумрак, прощальными лучами ласкает исхлестанную землю. В розовом закатном свете крупные градины сверкают, словно самоцветы. Мы покидаем свое убежище, поднимаемся на пирамиду. Нам хорошо видно, как, отступая от нас, тучи наваливаются свинцовой тя­ жестью на голец Саго. Бездонную черноту раскалывает молния. Из верхних слоев облаков она обрушивается на вершину, жалит ее острием, еще и еще...