Сибирские огни, 1961, № 12

На нас надвигается гранитная стена. Заслоняет небо. Еще какой-то неулови­ мый отрезок времени, и долбленка с треском ударится о скалу. Трещит, лопается днище. Меня накрывает отбойная волна, подминает под себя и выносит за скалу. Ниже бьется в поединке с потоком Василий Николаевич, удерживая за веревки разбитое суденышко. Не сразу приходим в себя. Собираемся вместе, мокрые, злые, обескуражен­ ные неудачей. Собаки долго отряхиваются, неистово дергаясь всем телом. Быстро темнеет. Мы разгружаем лодку, вытаскиваем на берег никому не нужные обломки. — Нашел где долбленку испытывать! — ворчит Василий Николаевич. — Так получилось,— оправдывается Трофим.— Шест занозил между кам­ ней, не успел выхватить, а якорь разве удержит на такой быстрине. Мы отжали из одежды воду. Натянули палатку. Поужинали. — Вот я и говорю — табачок высушим, а лодке хана! Трофим у костра возится с батареями. Он, кажется, готов влить в них свою кровь, отогреть их своим дыханием, лишь бы они ожили. Но, увы! Я видел, как он забрал батареи в охапку, тяжелыми шагами подошел к вы­ сокому берегу и побросал их в воду. — Может черти вас воскресят! — послышался его голос. К костру он возвратился мрачным. Дождь идет всю ночь... Вот, кажется, и утро. I Обитатели ущелья никогда не видят восхода, не знают закатов. Солнце сюда заглядывает только в полдень и ненадолго. Здесь царство туманов. Вернуться? Это слово потеряло для нас теперь свой смысл — путей отступ­ ления нет. Плыть дальше на плоту? Легко сказать!.. И все же плот — единствен­ ный выход. Выбираемся из палатки. Помутневшая река проносится мимо. О вчерашнем живо напоминает угловатая скала, куски долбленки, вытащенные на берег. Ску­ пой свет утра сочится сквозь туман. — Пахнет лесом — близко тайга, — говорит Василий Николаевич, разду­ вая ноздри против ветра. — Надо торопиться. Вспомнил про батареи. Где-то далеко в штабе, встревоженные нашим вче­ рашним молчанием, стучат ключом, зовут, ищут нас в эфире. Люди еще будут надеяться, что сегодня мы появимся. Представляю, что будет завтра! Я хорошо знаю своего заместителя Плоткина, он, не медля, всех поставит на ноги, и нач­ нутся поиски. Дождь перестал. По ущелью бродит редеющий туман. Трофим с Василием Николаевичем уходят вниз по реке искать сухостойный лес для плота. Как же все-таки дать о себе знать? Это необходимо еще и потому, что даль­ нейший путь на плоту более опасен. И может случитья так, что мы без посто­ ронней помощи не выберемся отсюда. Дроблю остатки лодки на мелкие куски и на каждом из них делаю надпись: «Экспедиция седьмого августа потерпела аварию — разбилась лодка. Р а ­ ция вышла из строя. Продолжаем путь на плоту». Пишу цветным карандашом и надпись заливаю растопленной еловой смолой. Куски бросаю в реку. Если начнут нас искать, то непременно снизу по Мае. Так будет легче обна­ ружить следы катастрофы. И, конечно, люди, увидев обломки лодки, не пройдут мимо. Разведчики застают меня еще за работой. — Кажется , не все счастье унесла река, — говорит Трофим, присаживаясь рядом. — Что, готовый плот нашли? — Еще бы! Тут за мыском, у самого берега, сухой ельник километра пол­ тора отсюда. Давайте поторапливаться. А в это время на противоположном берегу огромный медведь, белогрудый