Сибирские огни, 1961, № 12

говор. Мы трое подтвердили друг другу, что отправляемся в этот маршрут совер­ шенно добровольно, что все одинаково несем ответственность за жизнь каждого из троих. Остаток ночи пролетел быстро. Лодка, на которой мы должны отплыть, сделана искусным мастером — Василием Николаевичем. Уж он постарался: кокорины вытесал из лиственнич­ ных корней, набои к бортам прибил добротные, без сучечка. Посудина получи­ лась емкая, килограммов на семьсот груза, только длина ее не в пропорции с шири­ ной — коротковата лодка. Но тут мастер не виноват — не нашлось добротной лесины. Мы стащили лодку в воду, и Трофим не выдержал, чтобы не показать мне свое искусство. Р еку он любит и шест предпочитает посоху. Засучив штаны выше колен, Трофим уперся расставленными ногами в дно лодки и бросил косой взгляд на реку, туда, где плескался перекат. От первого сильного удара шестом долбленка вздрогнула, словно табунный конь, почуяв се­ дока, и рванулась вперед. Еще удар шестом, второй, третий... С ревом наплывал перекат. Волны дробились о лодку, хватались за нос, напирали пенистыми бе­ ляками. Трофим, выгибая спину, бросал шест далеко вперед, давил на него всей сво­ ей тяжестью и гнал долбленку в горло прохода. Вот лодка взлетела на последний гребень, еще мгновенье—и кормовщик, уходя дальше по гладкому сливу, махнул нам рукой. — Хороша долбленочка! Угодил, ей-ей, угодил Василий, — сказал он, вер­ нувшись. Мы загрузили лодку. Василий Николаевич с Трофимом вырубили березовый корень, прикрепили к нему тяжелый камень — это якорь. Он пригодится: в случае опасности можно будет задержать бег лодки. Вечером вызвали штаб. Явились все станции — пожелать нам счастливого пути. Я передал последние распоряжения по экспедиции, попросил Плоткина ор­ ганизовать дежурство станций. Хотя мы и оставили для своей рации ранее ус­ тановленное время работы, но мало ли что может случиться... Ежедневно с семи до двадцати четырех часов в эфире нас будут караулить. Условились и с главным инженером экспедиции Хетагуровым. Он будет встречать нас на устье Маи дней через семь. Там совместно и решим все вопро­ сы, связанные с проведением геодезических работ по этой реке. — Еще передай одну радиограмму в штаб и на этом закончим, — говорю я Трофиму, кладя перед ним исписанный клочок бумаги. Он, как обычно, читает текст вслух, но с первого же слова голос его падает, глохнет, переходит в шепот: « Плотнику. Прошу организовать переезд Нины с сы­ ном из Ростова в Зею. Предварительно свяжитесь по прямому проводу, передайте ей, что это желание Трофима и мое. Работой будет обеспечена. Можете послать за ней человека». Королев долго смотрит на исписанный лист, тщетно пытаясь скрыть от ме­ ня волнение. Потом уверенно кладет ручку на ключ передатчика. На смену закатывающемуся солнцу появилась кособокая луна. Серебром вскипели перекаты . Оконтурились чернотою горбы хребтов. ...Пора на покой. Забираюсь в спальный мешок, лежу в странном полуза­ бытьи. Пытаюсь представить себе нашу жизнь в этом ущелье, где мы будем ли­ шены необходимого, где опасность встанет перед нами с первого шага и не отсту­ пит до конца путешествия. Проскочим ли? Хватит ли у нас физической и мораль­ ной спайки, чтобы преодолеть все неведомые препятствия? Но, может быть, все мои тревоги лишь продукт пугливого воображения? Ах, если бы все кончилось хорошо!.. Наступила минута расставания. Улукиткан вдруг забеспокоился. Ласковое, но несколько рассеянное выражение на его лице сменилось настороженностью,