Сибирские огни, 1961, № 11

Летим вдоль хребта на запад, обходя громады каменных вершин, лежащих на прямом пути к Экимчану. Справа — южный край Алданского нагорья. Я уж.е- немного знаю его по наземным маршрутам, а теперь он лежит под нами, как облезлая шкура медведя, весь в болотах, прикрытый старыми гарями. Нигде не видно следов человека. Но вот ,мы огибаем Становой, вернее, самую приподнятую его часть. Горы наплывают с юга беспорядочными толпами голых вершин. Узнаю клыкастую ли­ нию водораздела, где мы недавно бродили с Трофимом. За крыло уплывает Ивакский перевал ■— памятный кусочек нашей жизни; уплывает исток буйной Зеи и весь Становой... В Экимчане меня встретил Хетагуров. Он был в сильно поношенной гимна­ стерке неопределенного цвета, в помятых брюках, с латками на коленях, в истоП’ танных. сапогах. С одного взгляда можно было сказать, что у этого человека за плечами осталась не одна сотня километров тяжелого пути по тайге. — Вот мы и встретились с тобою, Хамыц, только не там, где собирались,— в эту минуту его горячие руки обхватили меня. — Ты здоров? — говорит он. — Это хорошо. Машину Плоткин просит от­ править в штаб. А мы в гостиницу. — Что слышно о Хорькове? — Э-эх, брат, плохо дело. Только что вернулась машина с разведки — ни­ где никого. Если они живы, услышали бы самолет, догадались бы дымокур,’ развести. Мы направились в поселок. Прохожие с недоумением смотрели на нашу одежду, меченую следами долгих походов. — Нам надо сразу в парикмахерскую и переодеться, иначе... , — Граждане, стойте... — послышался сзади мужской голос. Мы остановились. Перед нами возникла мощная фигура милиционера. Он не- торопясь что-то доел, смахнул с добродушных губ крошки, откашлялся, сказал коротко: — Документы! Я достал из кармана служебное удостоверение, подал ему. Нас окружила толпа. Милиционер медленно развернул мое удостоверение, прочел его со всей серьезностью и еще с большим удивлением осмотрел меня с ног до головы. Затем он прочел удостоверение Хетагурова и тоже окинул его испытующим взгля­ дом. Но на большее у него не хватило серьезности. Он стал во фрунт, щегольски пристукнул каблуками и приложил ладонь к виску. — А я Иван Зуйко, милиционер из соседнего района, нахожусь здесь в от­ пуску. Получайте свои документы. Бывайте здоровы! Разочарованная толпа разошлась. К милиционеру подошли два малыша. Тот, что постарше, спросил, хватая его за галифе: — Дядя Ваня, а дядя Ваня, документы с печатью? — По всем правилам, — ответил тот серьезно. — А может, поддельные, ты еще раз посмотри. — Говорю — настоящие. — Жаль, — сказал с грустью другой. — Чего же тебе жаль? — Что не шпионы1 Милиционер рассмеялся вместе с нами и наградил собеседника шутливым подзатыльником. Без новых приключений мы добрались до гостиницы. Я побрился, привел, насколько можно было, в порядок свой туалет, и мы уш­ ли в райисполком. Экимчан — большой приисковый поселок, выросший на реке Селемдже за годы Советской власти. Деревянные домики, обнесенные частоколом, теснятся нестройными рядами по-над рекою, лепятся по склонам оврагов. На берегу ог­ ромные склады, вмещающие годовой запас продовольствия для всего приискового'