Сибирские огни, 1961, № 11

Подъем становится все круче. Пугачев, конечно, впереди. Я вижу, как он скачет с выступа на, выступ, будто снежный баран, и уходит в поднебесье. Ина­ че этот человек не может! Под макушкой гольца он все же дождался меня, и мы вместе взбираемся наверх. Уже показалась пирамида. В лучах солнца, здесь, на бешеной высоте, она кажется чудом. Упираясь тяжелыми ногами в края горбатого пика, она, приподнявшись, за­ стыла в гордой позе над покоренной вершиной. Под пирамидой — бетонный тур для установки тяжеловесных геодезических инструментов, а под ним впаяна в скалу на веки веков марка. Во всем этом сооружении, еще пахнущем человеческим потом, нет и намека на тех, чьими колоссальными усилиями вынесен сюда, на голец, лес, цемент, же­ лезо , песок и выстроен на крошечной площадке пика геодезический пункт. Узнаю безграничную скромность Трофима Пугачева! А ведь зря! Придут сюда когда-нибудь, а может быть, совсем скоро, другие люди и, увидев на скале пирамиду, подивятся работой, но ничего не узнают о ее творцах. Да, и история не сохранит для веков имена героев, первыми проторивших сю­ да тропу, поставивших на гольце обелиск советскому мужеству. Сейчас на вершине гольца еще свежи следы недавнего пребывания и работы людей. Среди щепок, обрезков дерева, комков засохшего бетона валяется изношен­ ный сапог, лоскуты истлевшей одежды, окровавленные бинты. Вот хотя бы и по этим жалким остаткам можно примерно судить о цене но­ вой географической карты этих нербжитых районов. Ведь даже и ныне, в век величайших технических открытий, в том числе и в области геодезии, авторы карты вынуждены вручную вести многие наземные работы, сопряженные с большой физической нагрузкой для человека. Почти час уходит на приемку пункта. Осматриваю обширный горизонт, за­ литый солнечным светом. Пугачев указывает мне намеченные им вершины голь­ цов для следующих пунктов, расположенные от нас километрах в тридцати на юг и восток. Здесь, на вершине гольца, мы вместе принимаем окончательное ре­ шение о дальнейших работах на Становом. Можно спускаться.вниз. Последний запоминающий взгляд. ...В лагерь вернулись поздно. Но люди еЩе не спали. Горели костры. Звезд­ ное небо дышало прохладой. Вас ждет у микрофона главный инженер Хетагуров,— встретил меня Трофим Королев. Я успеваю освежить лицо холодной водою, выпить кружку горячего чая и надолго забираюсь в палатку Королева к рации. Там уже Улукиткан, Василий Николаевич и Пугачев. Остальные разошлись спать. Трофим дает последнюю настройку. Слышимость хорошая. Голос Хетагуро- ва звучит четко, впечатление такое, будто он сидит рядом за палаткой. —• Где находишься, Хамыц? Как дела на южном участке? — спрашиваю я. — Хвалиться особенно нечем. Сегодня пришел с Удских марей на устье Шевли. Был там у тонографов, у наблюдателей, дела идут неплохо. А вот с Маей у нас все еще нелады. А как у вас на Становом? — Обследование закончили, дана команда разворачивать работу. Завтра уйдем на озеро Токо, к Сипотенко. Хочу проинспектировать работы на Алдан­ ском нагорье, побывать в подразделении Макаровой, у нивелировщиков. Что у вас за нелады с Маей? — Не можем организовать обследования. Надо же было какому-то чудаку дать этой бешеной речке такое милое название — Мая! Никто из проводников не хочет вести по ней подразделение, все убеждены, что летом по ней не пройти на оленях, а обходные тропы идут очень далеко от реки. К сожалению, при про-