Сибирские огни, 1961, № 11

Студенты окам енели н а д ш ахматной доской . Д л я них весь мир ум е ­ стил ся сейчас на ш естидесяти четырех клетках . В аж ны й гр аж д анин сидел так , будто решительно ничто ни в автобусе , ни з а его окнами его не касается . Чугунов обвел всех полным любопытства взглядом и снова нач ал слуш ать , решив во что бы . то ни стало понять , что за ш тука э т а «про ­ гр ам м н а я катуш ка» . — Эффекторы могут во многом зам енить руки , но про граммная к а ­ туш к а никогда полностью не заменит' м о зга ,—■с к а з а л бледный и, поймав внимательный в згл яд Ч у гунова , друж ески улы бнулся ему. — Д ружищ е , сдайся! — обратился Василий Ефремович к старичку с острой бородкой,— Я чую, товарищ прав . Н ел ь зя человека стереть! Еким -герасим , чего это ради будет д ел а т ь он н а свою голову такую м а ­ шину? И ли я не понял в ас? Все может быть. Н е пришлось с молодых-то годов в науках располож и ться , а потом — где уж! Мозги-то за т в е р д е ­ л и — не примут. Д а и то с к а за т ь , сегодня научность такого ходу н аб р ал а , что и ваш ему бр ату — ученым , чай, поди, переучиваться надо, а? Я бы, ■ежели, к примеру...— С тарик не д о ск а зал своей мысли.— Эх, дорогие , ж и зн ь -то как двинулась! Д а в н о ли мы шумели , а пора, видать , уж с л а ­ зить . И артель моя, каж и сь , тож е д ож и в а е т . Д а , пора слазить . М ногое не понимаю . А ж и зн ь все д ал ьш е , д ал ьш е несется. К а к вот автобус этот. Но я не туж у . Еким -герасим , ка к и е люди выросли! Люблю ! Лю б лю жизнь нашу, людей наших! Только все-таки веселее надо ... Вот вы... К а к вас?.. — Он тронул рукой плечо впереди сидящего надутого мужчины . — Н еладно живете . — Слушайте! — не оборачиваясь и возмущ енно дернув плечом, с к а ­ за л тот .— Скоро приедете к своей бабке и наболтаетесь досыта. — Опять не угодил! — развел руками Ч у гунов ,— Д л я вас ж е лучш е хотел . Себе ущ ерб д ел а е т е ,— Чугунов глянул в окно и вдруг вскочил .— Еким -герасим ! Я ж е проехал свою остановку! Вот язви тя! Кто-то из пассаж иров , сидевших впереди , постучал в стенку шоферу . А втобус остановился. Василий Ефремович н ач ал прощ аться . — Ну, хорошие мои ,— говорил он, п ож им ая руки,— не сердитесь на меня. Может, что лиш нее намолол. Ш утник я. Садись, сынок, обратно к барыш не . Прощ ай , В ал я . Пиши морячку-то .— Чугунов подошел к м уж ­ чине в шалевом воротнике .— Прощай , дорогой . Голова, видать , у т еб я в а ­ рит. А ты, дружищ е ,—-с к а з а л он старичку с острой бородкой,— ты не пу ­ гай людей этой, к а к ее, катушкой . Она на пользу будет. Потом Василий Ефремович подал руку строгой женщине, и у той вдруг навернулись на г л а з а слезы. А мальчик тянул ему растопыренные пальцы . — Ну, мужик, расти скорее. Ты поедешь ещ е дальше... Шофер д ал д в а коротких гудка, и Василий Ефремович засуетился . — Ох, не успел со всеми-то... П рощ ай те , мои хорошие. Н е в стретить ­ ся , пож алуй , больш е с вам и . Может, вспомните. Н е обессудьте. Н ар о д вы умственный, серьезный , а я молол тут разное ... Он прыгнул с поднож ки в снег и о стал ся посреди широкой белой степи. Все пассажиры , кром е солидного, прильнули к чистым, совсем от ­ таявш им стеклам . Автобус пошел д ал ьш е . С тарик стоял по колено в снегу и не торопился выходить на гладко прикатанное шоссе. Он долго м ах ал рукой , пока не скрылся з а бугром...