Сибирские огни, 1961, № 11

Но почему же так поздно послали? Уже второе июня, а в июне пшеницу не сеют. Повертел конверт перед глазами и даже выругался: из Ленинграда пись­ мо отправлено 17 мая. Значит, почта плохо ходит... И что же теперь делать? Разве рискнуть? А вдруг не созреет? Пропали тогда золотистые зерна... Потом решил: половину зерен посеет сегодня же, на огороде. А другую оста­ вит для будущего года. Кружковцы заглядывали на огород к Терентию, ждали, как поведет себя незнакомка. И когда она выбросила колосья с длинными остями, недоумевали: не пшеница, а скорее рожь.. Терентий из журнала знал уже, что пшеницы Цезиум — остистые. Вызрела ленинградская пшеничка! Терентий сорвал колосья, высушил их на огне, растер руками. В холщовом мешочке принес он в лавку взвесить. Без малого два килограмма! Написал в институт, как вела себя пшеница, как уродила. Представил отче­ ты и заведующему опытным полем. Оба сорта уродили раза в полтора лучше, чем своя красноколоска. Еще накануне уборки было объявлено, что осенью в Шадринске откроется сельскохозяйственная выставка. К Терентию приезжал агроном, пригласил уча­ ствовать. — А для чего выставка? — спросил Терентий. — Для хвастовства? — Хорошим делом и похвалиться не грех, — возразил агроном. — А на вы­ ставке будет показано, кто что хорошего сумел добиться. Не ты один опытами за­ нимаешься, в каждой .деревне есть любознательные мужики. Ты им о своих ре­ зультатах расскажешь, они о своих. Будет польза? Теперь он согласен: хорошо придумано! Конечно, будет польза. Терентий приготовил на выставку по снопу пшеницы с опытного поля, снопик чины и пучок из десяти колосьев Цезиум III. На выставке оказалось много интересного. Терентий выменял у одного му­ жика семян пшеницы с черным колосом. А тому захотелось развести чину. Уди­ вило и обрадовало Терентия, что его скромный труд замечен. Его наградили Похвальным отзывом! Теперь на его полосах будет высеваться уже шесть сортов разных пшениц! Будто светлее стало в его тесной избе. Об опытах, о кружке снова писали в га­ зетах. 7 Терентий совершал очередной обход своих полос. Ходил он, как и всегда, босиком: ласковый августовский ветерок ерошил непокрытую голову. Дозреваю­ щие хлеба издавали приятный, только хлеборобу ощутимый, запах. Кругом при­ вольно, светло... Терентий всегда начинал обход с этого края полосы. Очень интересовал его Цезиум III с усатыми колосьями. Поговаривают, что из-за этих остей скот соло­ мой кормить нельзя. Но Егор успокаивал: — Был бы хлеб хороший, а с соломой управимся. Запаривать надо — вот и остистая мякина на корм пойдет. Кормили же ржаной соломой... Вот она... Шесть сортов посеяно нынче, но и на этот раз Цезиум лучше других уродит. О, какая штыкастая! Терентий опускает лицо на самые острия... Они пока еще не колются, лишь щекочут загоревшую кожу... Но что это? Среди Цезиума два чужих колоса... Красноколоска. А вот и овсюжина, или, как зовут в деревне этот сорняк, полетай. Откуда они попали? Посмотрел на соседнюю поло­ су и все понял: сосед сеял руками, вот и к нему забросил зерна красноколоски. Зашел с другой стороны— и там несколько чужих колосков... Вырвал он незваных гостей. Пока это легко: посев небольшой. А если вся полоса будет под Цезиумом?.. Постояв в раздумье, пошагал межой дальше. Разница между его