Сибирские огни, 1961, № 11

В сельскохозяйственный кружок ходило уже до двадцати крестьян, все боль­ ше молодые мужики. Много вопросов задавали Терентию. Чтобы на все ответить, ему приходи­ лось много читать, почаще заглядывать в выписанный журнал «Сам себе агро­ ном». Он от души радовался проснувшейся любознательности односельчан. На одном из занятий, когда разбирали, какое зерно на семена оставить, как­ их лучше сохранить и подготовить к посеву, он предложил кружковцам собрать денег и купить для совместного пользования хорошую сортировку и протрави­ тель. Если хорошо отсортировать семена и протравить их, то можно не бояться пыльной головни, которая сильно снижала урожай. И сорняков на полях будет меньше. Егор Коротовских горячо поддержал предложение Терентия: — На одну-то сортировку соберемся! И бочку для протравливания найдём! У меня есть подходящая. И на этот самый порошок денег насобираем. Так я говорю, мужики? Согласились все. И по деревне пополз слух: купленным зельем попортят се­ мена, без хлеба останутся. Слухи действовали. Трое кружковцев отказались протравливать свои семена. Однако сортиров­ кой и они воспользовались. В эти хлопотливые для Терентия дни в его семью заглянула беда: неожидан­ но умер отец. 5 Егор Коротовских зашел в избу Терентия. — Кружковцы собрались на хлеба полюбоваться, тебя ждут. Терентий давно уже исходил все поля вдоль и поперек. Но и сейчас не отказался. День выдался пасмурный, все небо затянуло облаками, того и жди пойдет дождь. Мужики настроены бодро. — Нынче, надо думать, хлебушка нарастет, — заговорил Егор. — Как наш идейный крестьянский вождь думает? — повернулся он к Терентию. Май нынче был дождливый и холодный. А ведь по народной примете: «Май холодный — год хлебородный!» Июнь тоже оказался с дождями, а такое случает­ ся редко — июнь здесь почти всегда засушливый. В июле тоже дожди. Тепла же настоящего нет. Терентию ясно: хлеба будут соломистые. А вот успеет ли вы­ зреть до заморозков? — Тепла надо, Егор Афанасьевич, — говорит он. — В нашей местности самое главное — влага! — восклицает Конев. — Сам же зимой вычитывал. А влага ноне, слава богу, есть! — Дождя излишек — тоже нехорошо, — возразил Терентий. — Хорошо, когда все в меру. — Он отломил от пшеничного колоса на полосе Егора три нижних зерна, размял их на ладони. В зеленоватых зернышках только еще води­ ца. А Терентий посчитал — созревание пшеницы уходило в сентябрь... Опасно. Но беспокоить мужиков тревогами не стал. Уж больно довольны они хлебами. У большинства кружковцев они лучше, чем у соседей. Особенно хороша пшени­ ца на полосе Терентия, где он четвертый раз посеял по глубокой пахоте. — Из самой глубины берет Терентий, — хитровато подмигнул Егор. — Оно, может, и верно, что внизу-то кладовка этих... как ты тогда вычитывал? Солей питательных... И сору почти нет. — Все же попадаются и сорнячки, — возразил Конев. — А ведь семена были зернышко к зернышку! Однако и на моем поле откуда-то полетай идет... — В земле старых запасов много, — пояснил Терентий. — Помнишь, чи­ тали: семена некоторых сорняков по десять годов могут в земле сохраняться. А погляди, сколько сорняков на межах растет.