Сибирские огни, 1961, № 11

нам туда не дойти, не будем обманывать себя. Помощи ждать не от кого. Есть другой вариант, более надежный: южнее от нас, километрах в тридцати, за хреб­ том течет речка Селиткан. Пройдем к ней, сделаем плот и на нем доберемся до первого прииска. Река спокойная. Тут уж без ошибки! — Это совсем хорошо! Тридцать километров на карачках доползем! — об­ радовался Борис. — А сохатые будут? — спросил Абельдин. — Непременно! Тут их дом, — ответил уверенно Хорьков. Стали собираться. Борис и Абельдин ушли вперед. К Виктору Федоровичу подошла Татьяна. — Зачем вы обманываете и себя, и нас? Ведь это безумство сворачивать на юг! На что надеетесь? — Лучше в борьбе погибнуть, чем медленно истлеть у затухшего костра! ■Вот я и иду, и вас веду на этот страшный поединок. Других путей для нас нет. Таня. — Простите, Виктор Федорович, — сказала Татьяна. — Простите, я пойду за вами сколько хватит сил. Виктор Федорович не торопился, жалел силы. Когда кто-нибудь терялся, он подавал голос, возвращался, чтобы помочь товарищу перелезть через колодник или поднять упавшего с земли и ободрить ласковым словом. Заночевали на небольшой поляне. Долго не разжигали костра, кто где при­ сел, там и остался, припаянный к земле, не в силах пошевелиться. Из ложбин, из далеких болот шла ночь, смывая с верхушек деревьев следы померкшего зака­ та. В тишине умирали последние звуки. В небе зазывно мигали звезды. И легкий ветерок разнес по тайге ночную прохладу. Хорьков приподнялся, дотянулся до котелка, посмотрел в сторону ручья и встал. Товарищи видели, как этот человек наваливался всей своей тяжестью на больные ноги, как безжалостно растирал о твердую землю ступни, и это застави­ ло их тоже подняться. Они стали собирать дрова, с трудом удерживаясь на ногах. — Водораздел близко, нам бы только подняться наверх, а там как-нибудь ■спустимся к реке, и — дома! — крикнул он еще издалека. ...А потом он сидел у костра. Иногда закидывал на затылок сцепленные в ■пальцах руки, подолгу смотрел невидящими глазами в небо. А когда его безу­ частный взгляд падал на желтые свертки материала, упакованные в непромокае­ мые мешки, он мрачнел, и его угловатое лицо вытягивалось, а меж бровей ложи­ лась глубокая складка раздумья. — Вот что, друзья... Вот что... Нам придется уничтожить материал, иначе трудно будет идти. Он произнес эти неожиданные слова, как нечто давно обдуманное, и вот только теперь, после долгих мучительных колебаний, окончательно решенное. — Мы составим акт, в нем укажем, что побудило нас принять такое реше­ ние. И сожжем материал. Виктор Федорович достал лист бумаги, долго писал вступительную часть. В ней было указано, что материал уничтожен при единогласном решении, что это •было вызвано необходимостью спасти жизнь людей, уже не способных нести его дальше. Затем был дан подробный перечень фотоснимков, схем, журналов, подле­ жащих уничтожению. Хорьков понимал, какая ответственность лежит персональ­ но на нем за этот акт. И он предпочел эту ответственность другому решению. У него за последние дни неожиданно посеребрились виски, лицо осунулось, почернело. Во мраке ночи, в глубине безмолвных пустырей долго горел большой костер. Скупо, чуждо мигали над тайгою звезды. И одинокий крик ночной птицы изредка будоражил тишину. Виктор Федорович встал и, тихонько переставляя больные ноги, подошел к ■сверткам. Не торопясь, поднял один сверток, внимательно осмотрел его, точно до этого никогда не видел, и вернулся на свое место к костру. Все насторожились,