Сибирские огни, 1961, № 10

«Что делать? — думал он. — С кем посоветоваться?» А делать что- то надо, так продолжаться дальш е не может... Но к кому обратиться? Затаскают по консультациям да по консилиумам! Еще, чего доброго, в больницу положат! А работы — непочатый край, дня не хватает! И вдруг вспомнил: Боголепов! Ч а с т ь тре тья I С Боголеповым за последние тридцать лет Илья Иванович встречал­ ся редко: видимо, уж слишком далеко разошлись их жизненные пути. Еще до революции Боголепов, став профессором Военно-медицинской акаде­ мии, звал Чернышева в свою лабораторию, но Илья Иванович наотрез отказался. Хотя предложение старого товарища и гарантировало ему (по терминологии Пе-Пе) прожиточный минимум, пожалуй, даже очень жирный прожиточный минимум, — но Илья Иванович уже в то время крепко связал свою судьбу с органической химией, весьма неблагодарной в дореволюционной России отраслью науки. Хотя именно русские ученые в тиши своих убогих лабораторий уже тогда готовили мировой органиче­ ской химии ее пышный расцвет. Может быть, Боголепова обидел самоуверенный отказ его молодого и неопытного друга , которым он привык руководить? Чернышев был очень здоровым человеком, он никогда ничем не бо­ лел до этого дурацкого случая с контузией. А после нее лечебная комис­ сия Академии наук прикрепила к нему постоянного домашнего врача, но толку от этого получалось мало. Не то, чтобы Илья Иванович не доверял домашнему врачу: он просто $го не переваривал. Илья Иванович был человеком страстным: в работе, в науке он не терпел холодка, казенно­ го равнодушия, а именно таким — казенным и равнодушным — пред­ ставлялся ему доктор Карцев. Он аккуратно заезж ал три раза в месяц, осматривал Чернышева (а тот — мешал ему), давал советы, которых Илья Иванович не выполнял... Потом Карцев разводил руками и говорил безразличным тоном: — Ну, знаете, тогда я снимаю с себя всякую ответственность! Т а ­ ких пациентов, как вы, очень трудно курировать! Последнее слово, казавшееся Илье Ивановичу высокопарным и, в то же время, низкопробным, вызывало у него прилив бешенства. «Врешь, батенька, — думал Чернышев, — ты, именно ты отвечаешь: я — за свое, а ты — за свое... Курировать? Ах, ты, шут гороховый!» Тотчас же по уходе Карцева появлялась Мария Алексеевна с без­ молвным вопросом на озабоченном лице. Но Илья Иванович уже прогу­ ливался по кабинету, заложив за спину руки, и рассказывал , весело по­ блескивая глазами из-под очков: — Ну, все то же: пристает да пристает... То в санаторий, то — в больницу для какой-то там проверки, лечь на десять дней... С ума со­ шел! Десять дней! Есть у меня время заниматься пустяками! — Но все же, Илюша, — пыталась возражать М ария Алексеевна,— профилактика... — Д а нет же, — отвечал Чернышев упрямо, — разве ты не видишь, что это Акакий Акакиевич от медицины? Чиновник! Ему лишь бы па­ лочку проставить в отчете... Д а , главное, я ведь совершенно здоров! Действительно, это было, пожалуй, главным: он чувствовал себя со­ вершенно здоровым, не то, что сейчас... Д а и сейчас это — пустяки!