Сибирские огни, 1961, № 10

вор со всеми и о каждом. Есть же какие-то постоянные, утвердившиеся формы работы с людьми. 1 — Проводятся! — сказал он. — Да как! У наших предшественниковвсе было: и плакаты, и лозунги, и обязательства на каждом углу, и сводки, ибюл­ летени. Но какие! В них только лучшие упоминались. А у нас — все. Была и дополнительная оплата и премии, но, опять же, рассчитанные только на то, что­ бы из передовиков побольше выжать. Система премирования так была построена, что никак она не пробуждала у всей-то массы желания бороться з а высокие на­ дои. Вот ведь в чем дело. Такая система и сейчас еще в большинстве хозяйств действует. — Какая же? — спросил я. — Ну вот, как у нас была. Выдавались премии за получение наивысших на­ доев. З а первое место — золотые часы, за второе — жакетка плюшевая. Вроде здорово. В прошлом году весь совхоз следил, кто же получит те золотые часы: Бойченко или Беккер . А нынче... Нынче мы все это к черту поломали! Нынче ус­ ловия другие: кто надоит 3500 литров молока и получит по теленку о«г коровы — тому швейную машину. Хоть двадцать человек надоят. Кто свышетрех тысяч надоит — плюшевую жакетку. Вот тут у всех интерес есть. — Ну и как ж е эта система действует? — Машинок тридцать придется покупать. Уже сейчас видно. А жакеток штук пятьдесят. И вообще мы с большим превышением идем против прошлого года! — Да это, конечно, «отдача», — сказал я. Он не обратил внимания на мои слова и продолжал все с тойжесдержан­ ной горячностью: — С людьми мы неумело работаем. Ведь у каждой, кто отстает, есть ка- кие-то причины. Одна — по молодости, другая — по несознательности, третья — к частной собственности тяготеет, у пятой — семья большая, а ясель у нас нет, и она между ребятишками и коровами разрывается. Седьмой как досталась группа малоудойных коров, так она и веру потеряла в свои силы. Вот ведь что. А во все это никто не вникал. До каждого человека с его нуждами, заботами и сомнения­ ми мы не доходили. Как разговор с отстающими обычно ведут? Самые отстающие вообще доброе слово редко слышат. Для них основной прием пропагандистской работы — это бригадирский матерок, ведь и так зачастую бывает. А на сове­ щаниях с ними разговор в таком роде обычно ведется... (Тут он изменил голос, видно, изображая кого-то, скупо усмехнулся). Так что, будем работать как сле­ дует? Будете? Ага, хорошо! Ну вот и договорились. Значит, повышенные обя­ зательства берем? Я тоже усмехнулся. — Да, все это так. — Я уверен, что восемьдесят процентов плохо работающих отстают только потому, что мы сами не можем создать всем одинаковую обстановку труда, — продолжал он .— Они не имеют тех условий, которые передовики имеют. И не пользуются они таким же вниманием, как передовики. Ломать все это надо! — А за чем ж е дело встало? Недо ломать. — Ломаем! — ответил он. — Ломаем. Вот видите, коров по-новому распре­ деляем. Надо так научиться работать, чтобы у нас все люди одинаковым внима­ нием пользовались. Он помолчал. — Сейчас многое ломается. Изнутри рушится... Между прочим, эту дележку коров по-новому наши маяки предложили. Маяки у нас та­ кие, — заговорил он мягче, — что-нибудь да и жди неожиданное... Я, признаться, не полагал, что все так сильно хлынет! Знаете, когда принял совхоз, народ меня настороженно встретил. Идешь к человеку с хоро­ шей, правильной задачей, с теплым словом, а он смотрит на тебя молчком и ничего-то его глаза не высказывают. В душу вроде бы не хотят пускать. Вот