Сибирские огни, 1961, № 10

В карих глазах его что-то мелькнуло. Он, кажется, присматривался, пони­ маю ли я его. Я начинал понимать и кивнул. Но Иван Алексеевич все-таки продолжал свою мысль. — А как люди к труду относятся, это уж от нас зависит! Он энергично отодвинул сводку и продолжал: — И такой разрыв между первыми и последними не только у доярок, а й в птицеводстве, и у телятниц, вообще везде. Это же самый главный резерв! Резерв огромный. А не используется. Я вот смотрю, тут ничего не меняется... — Что не меняется? — Ну, пятнадцать лет назад так же было и сейчас так же. Большая дис­ танция между верхушкой и хвостом. Ничего не меняется. Вот сюда надо напра­ вить и мозги, и энергию, и все прочее. — А почему не меняется? — Ну, значит, область нетронутая... область работы нетронутая. Мы же передовиками, небольшой группой занимаемся больше, чем всеми. Он смолк, подавил волнение. — Мы вот только сейчас начали перестраиваться, совсем недавно... Поче­ му это надо бояться, что доярка, которая в сводке последняя, обязательно ис­ портит хорошую корову? А не произойдет ли другое? Заполучит такая доярка ко­ рову, какой у нее никогда не было, и поймет кое-что. Нет же людей совсем без чувства ответственности. Ведь все же будут знать: у нее, у Трофимовой, или там у Юнусовой, самая лучшая корова. Тут уж надо капли совести не иметь, чтоб на гл а зах у всех за такой коровой плохо ухаживать. И потом учтите, увидит она, как корова на корма, на заботу отзывается молоком, уверяю вас, наверняка почув­ ствует вкус к работе. Многие только потому с прохладцей работают, что знают: у них коровенки, а у Бойченко — коровы. — А к тому же сейчас мы наших доярок обманываем. Вот хотя бы корма. Концентраты, от которых удой прежде всего зависит, мы даем каждой корове на ли тр полученного от нее молока по 100 граммов, по 200 или по 300 , кто чем богат. Вроде все законно. Отзывается корова на корма, прибавляет молока, зна­ чит, и прибавляют концентратов. Она как бы сама себе их зарабатывает. Все это правильно. Не будешь же давать дорогостоящий корм зря, если отдачи нету. Но ведь передовой-то доярке самых лучших нетелей дали, которые наверняка от­ кликнутся на корм. Вот и получается, что тут корова на доярку работает. Передо­ в а я доярка всегда на своих коров в два раза больше концентратов получает. Другие придут жаловаться, а им говорят: все от вас самих зависит! Сумейте раз­ доить своих коров, и вы будете столько же получать концентратов. А как ты эту корову раздоишь, если ее давно на мясокомбинате ждут! И ведь народ-то это все понимает. Сердитым движением он опять толкнул сводку: — Народ в массе созрел... для настоящей работы! Сейчас не один-два че­ л о века хотят хороших дел, а все! Все хотят внимания к себе, уважения, живут с хорошей завистью к передовикам, дел больших хотят, славы хотят. А у нас ра­ бо та строится как-то так, что это не учитывается. Ведь мы работаем с очень уз­ ким кругом людей. Это же факт. Если в районе или области совещание, то от колхоза едет один-два человека, и всегда одни и те же. Ну, передовиков, понят­ но, надо собирать — это сила ведущая. Но почему проводятся совещания толь­ ко передовых доярок, а почему не провести совещание доярок? Сейчас что... соберем передовиков, наставим задач и говорим: вы сейчас, дорогие, вернетесь домой и давайте! Все, что мы тут до вас довели, вы давайте доводите до масс. А они ничего не доводят. Надо же правде в глаза смотреть. Они в большинстве только работяги, а не общественные деятели. Тут вот тоже об­ л асть работы! Мы сейчас в этом направлении углубляться начинаем. _ — Но позвольте, Иван Алексеевич, — возразил я, — проводятся же сове­ щ ания и в колхозах, и на фермах, подводятся итоги соревнования. Тут уж разго-