Сибирские огни, 1961, № 10

своим молодым слушателям... Значит, смерть нужно принимать спокой­ но? И гений — есть терпение мысли? Так ли это? — спросил бы покойный Френкель. Илья Иванович припомнил другое. Л ет пятнадцать тому назад , во время осенних маневров советского Балтийского флота, затонула под­ водная лодка. На море стоял шторм, лодка легла на дно, на глубине восьмидесяти метров, все существующие в ту пору спасательные сред­ ства оказались бессильными... Весь экипаж лодки, тридцать д ва челове­ ка, все больше — комсомольская молодежь, погибли; задохнулись. Лодку удалось извлечь на поверхность только через десять дней после катастро ­ фы... Илью Ивановича вызвали тогда в Ленинград в качестве эксперта аварийной комиссии. Жидкость, на которой работала гидравлическая ап ­ паратура затонувшей лодки, была разработана его научно-исследователь­ ским институтом. Позже, уже в Москве, всех участников комиссии собирал у себя нарком. Он обратил внимание присутствующих на беспримерный героизм экипажа: они верили ь могущество своей Родины, они не поддались ни отчаянию, ни панике, до последнего вздоха они ждали помощи. Вся вах ­ та обнаружена была на посту, свободные от наряда — в кают-компании. У всех было оружие, но ни один человек не застрелился. В заключение, нарком показал присутствующим обыкновенную уче­ ническую тетрадь, обнаруженную на столе в кают-компании погибшей лодки. Ученые, инженеры, военные моряки, политработники — члены аварийной комиссии, содрогаясь, прочли: « П Р О ТО КОЛ открытого партийно-комсомольского собрания. Слушали: 1. Как умирают большевики. Докладчик — политрук т. Миронов. Постановили...» Ничего они не постановили. Впрочем, нет, видимо, постановили: уме­ реть на посту, как и подобает новым людям новой эпохи... Дорого дал бы сейчас Илья Иванович, чтобы прослушать этот зам е ­ чательный доклад: как умирают большевики! Что же, все-таки, мог ск а ­ зать в своем докладе политрук товарищ Миронов? А может быть, поступить так... Пойти завтра же к Якименко, к Му- сафранову, Кубаркину, Казанцеву, к слесарю Федюхе и спросить: вот вы, Партия, открыли мне глаза на жизнь, вы дали мне величайшее счастье познания, широкого взгляда на мир, вы вооружили крыльями мое науч­ ное творчество! А теперь — я умираю... Научите же вы меня, как я дол ­ жен умереть. Глупо... Илья Иванович грустно усмехнулся. Да и что они смогут ему ответить? Ученые и исследователи обрекали себя на голод, отмораживали или сжигали себе руки, пили яды, заражались тифом и чумой, пропускали сквозь собственное тело электрический ток. Иногда погибали. Но здесь были и смысл, и конечная цель: научный эксперимент, результаты кото­ рого служили неопровержимым опытным материалом для последующих научных поколений... А в данном случае? В данном случае, чтобы достигнуть цели, надо продлить жизнь! А как это сделать? Что противопоставить пригово­ ру Боголепова? Стало душно. Он подошел к окну, отодвинул тяжелую портьеру,