Сибирские огни, 1961, № 9

рисович тоже, видимо, знал неплохо, он говорил с теплым участием, как о больном ребенке... Возвращаясь домой, Илья Иванович пожалел, что не договорился с Белявцевым еще раз встретиться с этим интересным собеседником. Вот ведь о многом поговорили, а до химической промышленности так и не до­ брались... А, наверное, он, Леонид Борисович, знает—немцы давно запа­ тентовали способ получения искусственного волокна... Так что это: серь­ езная штука или пока только — биржевый блеф? Утром следующего дня новый сторож пришел наниматься. Он ока­ зался болезненным молодым парнем с привлекательным, интеллигентным лицом, какие Илья Иванович часто встречал у коренных питерских ра­ бочих. Поселившись в своей клетушке, Иван Тимофеевич Кузнецов, так звали нового рабочего, сразу же вошел в жизнь лаборатории. Фильц и Геращенко не могли им нахвалиться, он действительно оказался масте­ ром на все руки. Был он хорошо грамотен, по вечерам читал книжки, мно­ го работал в лаборатории. Часто отлучаясь для свиданий со своей родней, которой у него в столице было, видимо, великое множество, он всегда воз­ вращался вовремя и трезвым. Ах, Петр Акимович, Петр Акимович! Зо­ лотой человек, благодетель: что ни посоветует — все на пользу! Ни в чем не подведет. Иван Тимофеевич пробыл в лаборатории около полугода. Потом, вне­ запно, стряслась беда. Илья Иванович обычно ложился не раньше трех часов утра, вставал в десять: лекции у него в этом году начинались с двух. На этот раз Маша разбудила его раньше. На ней лица не было. Оказалось, что перед рас­ светом в лабораторию нагрянули жандармы с полицией. Был обыск, все перерыли и ничего, конечно, не нашли... А Ивана Тимофеевича забрали. Слава богу, Фильц ночевал в лаборатории: Чернышева в его флигелечке беспокоить не стали: лицо известное, не кто-нибудь, а Императорского Политехнического института адъюнкт; статский советник Белявцев у них частенько бывает и другие важные лица... Мария Алексеевна как раз заканчивала свой рассказ, когда явился околоточный: за паспортом арестованного. Представителю полиции вы­ несли в прихожую большую рюмку водки и бутерброд, после чего к нему вышел и Чернышев с паспортом. Вытирая жирный рот большим клетчатым платком, околоточный го­ ворил, укоризненно покачивая головой с оттопыренными ушами: — Эх, ваше высокородие, господин Чернышев! Разве ж так можно? Нанимаете людей от ворот! Что бы меня кликнуть? Я бы вам сразу это­ го молодца на чистую воду вывел... А то далеко ли до греха? У вас дело научное, коммерческое, лаборатория, одним словом... А вдруг бы он на ваши же деньги бомбы стал варить? Бомбы? Илье Ивановичу стало не по себе. — Позвольте, как же так, однако? Да ведь он безобидный человек, только что из больницы выписался... И мастер превосходный! — С больницы? — околоточный оттопырил губу. — Ихняя больница далеко отсюда: в Сибири она... Ваш отменный мастер второй раз из ссыл­ ки бежал... Его уже год разыскивают, едва выследили-с! И, понизив голос, добавил доверительно: — Вот еще господин Геращенко-с, бывший студент... Пока ни в чем не замечен, однако между нами, благородными людьми, состоит под не­ гласным надзором-с! На вашем месте— рассчитал бы! Подальше от гре- ха-с! Имею честь! Околоточному, за беспокойство, Илья Иванович дал красненькую... Однако тут же про себя усмехнулся: кто же в конце концов перенес бес­ покойство?