Сибирские огни, 1961, № 9

Пашка поднялся с табуретки и, угрожающе набычившись, пошел на­ встречу Буквице. Но вот, словно что-то вспомнив, засмеялся расслаблен­ но, качнулся к столу, налил в стакан водку и протянул к самым губам бригадира. Даже запах ударил в нос. — Мы с тобой ни разу еще не пили, товарищ начальник, не побрез­ гуйте... Легким толчком Буквица выбил стакан из Пашкиной белой руки. Лицо Баранчука дернулось от судороги. Отступив на шаг и, слегка отклонившись, он вдруг быстро качнулся вперед и с силой, пружинисто ударил Федора головой в подбородок. Тонко звякнуло в ушах, перед глазами порхнули красные мушки. Еще не забытое, знакомое ощущение ринга... И на миг, поддавшись лишь чувству и умению, Буквица послал короткий ответный удар. Пашка грох­ нулся на пол. Лук и Луг вскочили с мест, остолбенело поглядели на бри­ гадира и на Пашку, потом зачем-то отодвинули табуретки от стола и се­ ли вновь — ни Буквица, ни Пашка не звали на помощь, не приказывали. Федор, увидев Пашку лежащим на полу, с досадой опустил руки. Баранчук медленно поднялся. — .Так вот ты как, начальник!.. Ну, Пашка никогда не был бит. И вновь пошел на Буквицу. Теперь в Пашкиной руке был нож. Фе­ дор заметил его только в последний момент, когда Пашка взмахнул им. Отскочив в сторону, Буквица быстро опрокинул на Пашку стол и когда Баранчук схватился за него руками, Федор резким новым ударом вновь достал Пашкину челюсть. Пашка полетел к двери и, открыв ее спиной, исчез в темноте. Но звука падения не последовало: кто-то подхватил Пашку. В будку донеслись возня, крик. Затем появился и сам Пашка. Его втащили в ва­ гончик Тоша Супчик и еще двое строителей. Поставили у двери. Пашка шатался и, мыча, бормотал страшные ругательства. Тоша держал за кон­ чик рукоятки Пашкин финский нож, помахивал им, некоторое время мол­ ча, внимательно глядел на Баранчука, как бы изучая, пьян он или нет. И, наконец, тряхнул его за плечо и проговорил: — За такие штучки не прощается, понял? И не темни, что пьян. Не обведешь! Финку-то положил в карман, когда был совсем трезвый...— Тоша быстро подошел к Буквице. — Тебе он ничего, Федя? Федор молча покачал головой. Его взгляд был прикован к финке. Только сейчас, когда уже все прошло, его вдруг охватил страх. — Запрем его до утра, ребята, а потом решим, — глядя в упор на Баранчука, все еще притворявшегося, покачивающегося, сказал Буквица. Он медленно прошел мимо столпившихся у дверей, сбежавшихся на шум строителей, спустился по обледеневшей, скользкой лестнице вагон­ чика и, громко хлюпая по лужам, направился к себе. Включил свет, стащил с себя брезентовый плащ, закурил. О только что случившемся он старался забыть. Мало ли бывает... Но забыть не мог. Мешала мысль о людях и лопатах. Это по вине Пашки их до сих пор не было. А дорог каждый час... В вагончик вошел Тоша. Подсел к Буквице на нары, спросил осто­ рожно: — Так как же быть, Федя? — Ты о чем? — Да о том же, что и все, о трубе. Теперь я пойду. Завтра к вечеру будут люди и лопаты... Лошаденку взял бы, да загнал ее сволочь—Паш­ ка... так дойду. — Вместе пойдем, — сказал Буквица. — Ну, тогда и Пашку захватим с собой. Ребята уже и протокол на­ писали. Говорят, хватит с ним возиться. Не стоит он того...