Сибирские огни, 1961, № 8

А. К о р ы т к о в с к а я В Р О Д Н Ы Х М Е С Т А Х О ч е р к Сырой ветер тянул ровно и сильно. Налитые тяжелой влагой, осели, по­ темнели сугробы. Снег сделался крупным и твердым, как рисовое зерно. Я по­ мяла его в ладони. Снег хрустел, рассыпался, уходил сквозь пальцы. Густо шу­ мели огромные сосны. И впереди и сзади, далеко вдоль всего пути стояли они, и казалось, что только эти сосны и есть в мире, да еще размытая скользкая до­ рога, да полоса неба над головой — чуть пошире дороги. Шофер — я уже знала, что его зовут Петром, — посмотрел мне на ноги и сказал: — Не ступай дальше. Там, гляди, по пояс провалишься, полны боты на­ берешь... Я испуганно отступила. Следы мои тотчас наполнились водой. Всплыли на­ верх желтые соломинки. Петр, щуря рыжие, в веселых морщинках глаза, пожевал потухшую цигарку. — Видишь, кубышки зелененькие на кочках? Медуница... Зацветет скоро... Смелый цветок! Едва солнце пригреет — так и прет! И заморозков не боится. Он осторожно снял прилипший к губе окурок, отбросил в сторону. — А ну, попробуем еще разок! Наша машина прочно засела в грязи. Разбрызгивая шматки глины, колеса бешено вертелись на одном месте. — Как тут и были, — вздохнул Петр и отправился с топориком в лес вы­ рубать березины. То ли характер у него был незлобивый, то ли еще не надоел ■ему этот путь, но он посвистывал, выбирая деревца покрепче, подлиннее, срубил и поволок, сгибаясь, с трудом вытягивая ноги из глубокого мокрого снега. Приехали мы в Енисейск только на утро третьего дня, заночевав по дороге в Большой Мурте и Галанино... В просторной комнате с русской печью было накурено и шумно. За длин­ ным дощатым столом шоферы пили чай, ругали «проклятый тракт» и «чертову работу». Петр постоял за спинами, послушал, тряхнул рыжим чубом, спросил громко, кладя старую армейскую шапчонку на лавку: — А кой леший велит вам тут работать, если не нравится? — А тебе нравится?1 Кто насмешливо, кто зло, кто просто с любопытством смотрели в широкое веснушчатое лицо Петра. Он медленно покраснел и хрипловато, но твердо про­ говорил: — Я фронтовые дороги знаю. А тут ездить можно! Главное — что после будет. Это надо учесть. Не должно тут так оставаться. Вон какой лес кругом! Я думаю, загремят здесь еще немалые дела на этом тракте...