Сибирские огни, 1961, № 7

И не было, совсем не было в эти мгновения для его мысли ни гра­ ниц, ни расстояний. Он вспоминал далекие Карпаты, стройные тополя и тенистые каштаны, зеленые поля Венгрии, и на них он видел добрых, то веселых, то суровых, тружеников родной земли. «Какая интересная книга — жизнь, — думал он, стоя над обрывом,— но если любить только одну свою страну и не замечать жизни других стран и народов — значит прочитать только ее предисловие. Достойно ли это грамотного человека? Нет, все народы — единая семья! Вот царская Россия была жандармом Европы, страной крепостных рабов, а вырасти- - ла такой революционной силы рабочий класс, что стала колыбелью ми­ ровой пролетарской революции! Теперь Россия идет впереди со знаменем великого блага для всех народов! И мы должны защищать всеми силами дело русской революции...» Вечерело. Матэ возвращался в казарму. Еще издали он уловил знакомую ме­ лодию русской песни: Волга, Волга — мать родная, Волга — русская река! Матэ улыбнулся: здесь, на берегу Амура, бойцы интернационального» . отряда пели о великой русской реке Волге — славный Иван-Янош на­ учил их этой песне! Последние дни Ивана обуяла тоска. Не стерпев ее гнета, он попро­ сил увольнительную и с вечерним паромом переправился за Амур. Про­ шел мимо села Покровского, поглядел на знаксГмые избы и тропы и по­ дался на погост. По пути сорвал несколько ранних, самых первых весенних цветов. Долго ходил он по запущенному кладбищу: искал Наталью по дере­ вянному кресту своей работы. Но нет креста, кругом новые могилы поя­ вились. Трудно узнать место. Остановился под березкой с набухшими почками. Солнце золотило волны Амура. Задумался Иван, вспомнил, как встретился в такой же вечерний час на берегу этой большой реки с Натальей, вспомнил всю их короткую любовь и последний взгляд жены перед смертью. Затуманилось в глазах у Ивана, обхватил он широкой ладонью березку и вздрогнул. Солнце нагрело ее, белая, гладкая, как ат­ ласная, она была полна, казалось, ласкового тепла. Ну, совсем как жи­ вая рука Натальи. О чем-то шептала она, да не до нее было Ивану. «Ведь тут должна быть могила Натальи». Наклонился, взял горсть прох­ ладной земли с холмика и сразу нашел свой толстый столярный каран­ даш, Снял Иван фуражку, положил на могильный холмик свои весенние, но запоздалые цветы и низко склонил голову. Солнце опустилось в амурские волны, уже смеркалось, а Иван все еще стоял с непокрытой головой над могилой со своей невысказанной и невыплаканной тоской. — Прости, Наталья, за все прости! Как оно все нескладно получи- лось-то... — тихо прошептал он. И медленно пошел с кладбища. В казарму вернулся поздно, когда все бойцы уже спали. Долго не приходил к нему сон в ту ночь... ...А на рассвете интернациональный отряд получил приказ высту­ пить. Погрузка в эшелон прошла сноровисто. Паровоз без звонков и свистков с лязгом рванул красные теплушки и потащил их в сторону Читы.