Сибирские огни, 1961, № 7

Советская власть установилась по всей Сибири, но положение все же было тревожным, напряженным. То тут, то там вспыхивали кулацко-эсе- ровские восстания, мятежи офицеров и юнкеров. Они особенно стали опасными после того, как в январе 1918 года во Владивостокский порт вошли японские и английские крейсеры, а в Маньчжурии казачий есаул Семенов со своими бандами офицеров, хунхузов и даже японцев готовил­ ся к нападению на советское Забайкалье. Советы начали срочно формировать новые отряды Красной гвар­ дии. Для многих военнопленных — рабочих, крестьян, батраков — борь­ ба за советскую власть в России была близким, родным делом. Больше­ вики помогали им организоваться в боевые интернациональные отряды. Приближалась весна. Матэ Залка особенно взволнованно ощутил это, когда ходил в поле подыскать подходящее место для рубки лозы. Хабаровский Красногвардейский национальный отряд разместился в левом крыле Кадетского корпуса, а в правом — отряд рабочих арсенала. Когда была создана партийная ячейка, Матэ и Иван в числе первых вступили в партию. ...Много забот было у Матэ. В отряде не хватало походных кухонь, не было подков и гвоздей. Он посоветовался с бойцами. Среди них нашлись отличные мастера. Где-то раздобыли старые, заброшенные походные кухни{ проложили асбестом, вылудили котлы, на колеса натянули новые железные шины. Вот тут-то и узнал Матэ, какая была сноровка и сила в руках Ивана Изосимова! Под стать Ивану был кузнец Иожеф Пфальц. Вдвоем они переделывали сбитые подковы на новые. Карл Гофман с немецкой тщательностью ко­ вал такие гвозди, что их трудно было отличить от фабричных. Вскоре рабочий красногвардейский отряд отбыл в Благовещенск и двор Кадетского корпуса показался Матэ тоскливо опустевшим. Бойцы- интернационалисты тоже требовали отправки в Благовещенск, но в Сове­ те строго сказали: — Усильте боевую подготовку. Когда будет надо, получите прйказ! Жизнь в отряде становилась все напряженней. Иван Изосимов не мог понять, почему его вытащили из кузницы и заставили заниматься с интернационалистами русским языком. А Матэ решил, что русский язык может скрепить разноплеменные группы венгров, немцев, китайцев, поля­ ков и чехов в единую боевую силу, — ведь все бойцы признавали его язы­ ком революции. И вот Изосимов стал их учителем. Спустя некоторое вре­ мя можно было обнаружить, что все бойцы интернационального отряда произносили русские слова с явно выраженным волжским выговором, крепко нажимая на букву «о». Весна пришла неожиданно, бурно. В затонах на Амуре просыпались пароходы, в город все чаще доносились их протяжные, манящие гудки. С наступлением теплых дней в интернациональном отряде начались занятия по джигитовке и вольтижировке. Все реже ходил Матэ на берег Амура в городской сад, где был у него облюбованный уголок возле бар­ хатного дерева над крутым обрывом. Здесь Амур и Уссури, соединив свои воды, затопляли необозримые дали, лишь кое-где зеленеющие островки тальника виднелись поверх воды. Казалось, что только волнистая линия гор далекого Хехцира задерживала разлив. Эта ширь радостно волнова­ ла Матэ.