Сибирские огни, 1961, № 7

От отца Иван перенял мастерство— вырезать из деревянных баклуш ложки. Всей семьей зимними вечерами занимались делом, как и в дру­ гих избах. Починок, да и не только Починок — вся округа плела лапти или резала ложки и половники. Но, как говорили мужики, одной ложкой сыт не будешь, и по летам шли «в отход» — в Питер, в Москву, даже в далекую Сибирь, а там становились каменщиками, штукатурами, маляра­ ми, плотниками. Ушел в Питер Егор—дружок Ивана, а на другой год уехал в Пи­ тер и сам Иван. ...Мчатся кони, а ямщику вспоминается, как в первый же день шли они с Егором по Троицкому мосту. Шпиль Петропавловской крепости, изогнутый волнами, покачивался в величавой Неве. Горел на солнце купол Исаакиевского собора. Ивану подумалось тогда, какая же большая сила и уменье у людей, если они выстроили такой красивый город с садами и мраморными дворцами! А вот жизнь этих мастеров не ладится: нет нынче в Питере работы. — А чем занимаешься ты, Егор? — спросил Иван приятеля. Тот, усмехаясь, подражая вятскому говорку, ответил: — Зимнему дворцю глину топцю, три года протопцю, медаль полуцю! — Пошли-ка ты к лешему эту медаль! Поедем в Сибирь, там, ска­ зывают, земли много, люди справно живут,— мечтательно произнес Иван. — Нет, брат, разве можно, у нас уж больно злой подрядчик. З а ­ брал пачпорта и никуды не пущает... Не нашел Иван работы в Питере и вернулся в Починок. Прожил не­ делю, поглядел, как мать делит картошку между ребятами, больно сжа­ лось его сердце, и решил искать счастья в дальних краях. На утренней за ­ ре поклонился журчащему ключу, распрощался с родными полями и по­ дался в неведомую Сибирь. Поднявшись на гору, в последний раз оглянул­ ся на родные места, долго смотрел на сверкающую полоску Унжи, на роб­ ко жавшиеся к лесу крохотные подслеповатые починковские избенки. Вы­ тер слезу рукавом и пошел дальше. ...Добрался Иван до Омска. Здесь на резьбе деревянных ложек и по­ ловников заработал немного и двинулся в Забайкалье. Остановился он в селе Покровском на берегу Амура. На другой стороне реки блестел церковными куполами и зелеными крышами город Хабаровск. В этом-то селе и застигла Ивана нежданная, негаданная любовь к синеглазой На­ талье. Так и не переправился он через Амур, не добрался до Хабаровска. Но недолгим было их счастье. На третьем году германской войны кирасира Ивана Изосимова спе­ шили и стали обучать штыковому бою с винтовкой наперевес. ...Солдаты мерзли, били вшей, проклинали войну. Иван терпеливо переносил невзгоды фронтовой жизни. Но когда в окопах начали втихо­ молку поносить царя, это испугало Ивана. Как-то во время затишья на передовой Иван в одном из ходов сооб­ щения встретил унтер-офицера с тремя «Георгиями» на груди. Этого унтера — сибиряка из инженерной части Василя Яковенко Иван хорошо знал — вместе с ним строили блиндаж для штаба полка. — Давно воюешь? — Третий год. Был кирасиром... довоевался до пехоты. — Грамотный? — Три класса церковноприходского. — А военные тайны хранить умеешь? — Так точно! — Ну, вот что, браток. Я тебе дам одну бумагу, а ты почитай, да с умом, чтоб никто не видел. Понял? Никто!