Сибирские огни, 1961, № 7

Вошла сестра, и пленный повторил свой вопрос. — Это Луцк, — ответила она по-немецки мягким контральто и по­ глядела на пленного большими темными глазами. — Благодарю вас. — Как вы себя чувствуете? — спросила она. Он благодарно улыбнулся. — Всё как во сне, — сказал он. — Мне хотелось побывать в России, но я никогда не думал, что буду здесь пленником. — Он думал приехать в Россию немцем-победителем! — не выдер­ жал Бахметьев. Он также заговорил по-немецки. Лейтенант отрицательно покачал головой: — Я — мадьяр, и, как вы можете понять, мне не очень приятно уми­ рать за австрийского императора Франца-Иосифа. Бахметьеву хотелось сказать какую-нибудь колкость гусарскому офи­ церу побитой австро-венгерской армии, и вообще он был не прочь устро­ ить скандал из-за того, что его положили рядом с пленным, но присутст­ вие княжны заставило его сдержаться. — Да, вы правы — в чужую страну куда приятнее ездить в качестве гостя, — пробормотал он. — Простите, не можете ли вы сказать, куда нас везут? — спросил пленный сестру. — В Киев. Я думаю, вам понравится этот город. — Благодарю вас. Крещение Руси было в Киеве, на Днепре? — О! Вы знаете русскую историю?— удивилась сестра. — Немного. Еще Софокл говорил: «Не знать, что было до твоего рождения, значит остаться навсегда ребенком». Когда я увидел ваш красный крест, я почему-то вспомнил Женеву с ее голубым озером. Там за парком «Монрепо» на высокой горе стоит дворец. С тех пор, как со­ страдание заставило Анри Дюнана создать международную организацию Красного Креста, над крышей дворца развевается белый флаг с красным крестом. Теперь я вижу, как хорошо быть под его защитой... Княжна Митерева пристально посмотрела на пленного. Только те­ перь она заметила, что у него серые с голубизной глаза, что в них све­ тится что-то необычно доброе, трогательное, очень умное. — Вода в Женевском озере, — увлеченно говорил пленный, голу­ бая, как небо. Вокруг Женевы — горы с ослепительными снежными вер­ шинами. Представьте час заката, когда на Монблане отдыхает розовое облачко, — светло улыбнулся пленный. Зубы у него были белые, очень ровные... — Да, это очень красиво, — согласилась сестра, — но если бы вы видели наш Байкал! Бахметьев ревниво следил за их разговором. Он пожалел, что не оборвал в самом начале этого мадьяра, болтовню которого теперь долж­ на слушать княжна, и, не вытерпев, съязвил: — Не беспокойтесь, Вера Андреевна, у него есть шанс попасть в Си­ бирь и увидеть Байкал! — Перестаньте, Олег Алексеевич! —прервала она по-француз- ски. — Не нервничайте. Вы едете в Петроград, там вас ждут... В Киеве ос­ танутся только пленные и тяжелораненые. Думаю, что и... — Простите, — прервал ее пленный, тоже на французском языке,— я не хочу подслушивать секреты. Лицо Митеревой залилось краской. — Вот соседа дал бог, — сказал по-русски Бахметьев, но, заме­ тив, что Митерева не одобряет его грубости, добавил: — Не сердитесь, Ве­ ра Андреевна... Я знаю, вы любите вашу Сибирь. — Очень! Сейчас я отправила в Омск телеграмму.