Сибирские огни, 1961, № 7

и высоким лысеющим лбом, наблюдают через смотровое окно за стартом космической ракеты. — Почему вы сами приехали, Игорь Львович? Расчет траектории по­ лета станции точен. Пройдет вблизи Весты, уверяю, — говорит Горно­ стаев. — Волнуюсь, дорогой, волнуюсь, — отвечает Ларин. — Мы не про­ сто, запустим ракету в космос, а заглянем в историю нашей солнечной си­ стемы —прошлую и грядущую. — Грядущую? — удивляется Горностаев. — Да. Грядущее зависит только от нас. — Даю старт!'—произносит следивший за хронометром Горностаев. Смотровое окно надвигается. Космическая ракета занимает уже пол-экрана. Из-под нее вырываются клубы дыма, сверкает пламя. Из земли слов­ но поднимается огненный столб, увенчанный ракетой. Нарастает музыка. Ракета все быстрее набирает высоту, чуть меняет направление, ло­ жится на курс. И картина величественного старта вытесняет с экрана картину мрач­ ного взрыва атомной бомбы, где отвратительный черный гриб шапкой накрывал землю... ...В звездном небе летит ракета. — Ядерный взрыв? — спрашивает Наташа, входя в лабораторию. Человек в халате резко оборачивается и встает. Это Казаков. Наташа садится на высокую табуретку рядом с ним, смотрит на него чуть сощуренными сияющими глазами, потом оглядывает сложнейшую аппаратуру: масс-спектограф, приборы, провода... Кроме Казакова, она не видит в лаборатории никого. — Что можно сообщить нашим яростным оппонентам? — спрашива­ ет Наташа. Казаков мгновение смотрит на нее, потом пододвигает к себе срез древесины: — Можете сообщить... Он искоса смотрит на Наташу. Она сидит, улыбаясь глазами и не прерывая его: — ...нашим противникам в научном споре,— не слыша возражений, Казаков воодушевляется, — что годичные кольца древесины оказались календарем ядерных взрывов. — Когда же они были? Видим срез. На нем нанесены даты: 1600 год, 1650 год, 1700 год, 1750 год, 1800... 1900... — С рождения этого дерева, — говорит Казаков, — и до начала на­ шего века ядерных взрывов здесь не было. А вот незадолго до первой мировой войны ядерный взрыв в Тунгусской тайге произошел. Наташа соскакивает с табуретки, подходит к Казакову. < Тот встает. Наташа смотрит ему в глаза. Он держит в руках срез дерева, словно защищаясь им. — Что же оказалось в годичных слоях? — спрашивает Наташа. — Долгоживущий изотоп стронций-90. — Стронций-90! — восклицает Наташа и опускается на табурет. Она смотрит снизу вверх на вставшего Казакова. — Вот тебе и метеорит!