Сибирские огни, 1961, № 7

от клеветников и перестраховщиков — одна из кульминационных точек произве­ дения. Не сломило ее характера и пре­ дательство Алымова. Тяжелая ошибка, за которую пришлось платить дорогой ценой нравственных испытаний, еще бо­ лее закалила ее. Не случайно в прологе- эпилоге Катерина — партизанка Вели­ кой Отечественной войны. Она создана для счастья и потому умеет преодоле­ вать горе. У нее, говоря словами Матвея Денисовича, «самое-самое еще впереди». В творчестве Веры Кетлинской Катери­ на Светова один из наиболее сильных и глубоких образов. В советской литературе 1960 года роман «Иначе жить не стоит» представ­ ляется нам типичным явлением. Огром­ ная заинтересованность в судьбах совет­ ских людей, активная пропаганда идеа­ лов коммунизма, страстная публицистич­ ность делают роман произведением свое­ временным. и нужным. А. К л и т к о ГЛАЗАМИ МАЛЕНЬКОГО ЧЕЛОВЕКА О последнее время появилось немало интересных, значительных пове­ стей и рассказов о войне, невольно по­ этому к каждому новому произведению, посвященному этой теме, подходят с меркой более высокой. В повести Е. Медведева «Где вы, дру­ зья-товарищи?»1 военные события даны в восприятии ребенка, мальчика, которо­ му едва минуло десять-одиннадцать лет. Тут уже особая трудность, которую ав­ тор во многом преодолел. Главный ге­ рой повести Аркаша Дубков, на долю которого выпали нелегкие и для взрос­ лого человека испытания, вызывает без­ условную симпатию читателя. Мы с ин­ тересом следим за его рассказом о том, как он, потерявший родных, стал своим и близким среди солдат и командиров наступающей воинской части, о его встречах с простыми, самоотверженными русскими людьми, оказавшимися в тылу врага. Во что бы то ни стало хочет Аркаша остаться до конца войны в полку, а ему говорят, что он еще мал. «...А ты, сынок, все-таки зря пристал к нашей части...— говорит пожилой сол­ дат Никита Бурлак, у которого свои 1 Е. Медведев. Где вы, друзья-товарищи? По­ весть. Новосиб. кн. изд-во, 1960 г. особые и старинные счеты с неприяте­ лем. — Почему это? — Не дорос ты еще, сынок, до на­ стоящего солдата. Сказать, не созрел. Всякому овощу свое время. — Это я-то овощ? — обиделся я. И отодвинулся... У Бурлака шевельнулись белесые бро­ ви. Он, кажется, усмехнулся, это еще подхлестнуло меня. — Не созрел...— сердито ответил я .— Ты, дядя Никита, перезрел, а тоже на фронте. И рука у тебя покалечена, и лицо, и годов-то тебе, наверное, будет сто...» Постепенно развертывается перед мальчиком, пытливо и жадно вглядыва­ ющимся в окружающий мир, тяжелая, воинская страда. Первый для него воен­ ный приказ, строгий и неумолимый, пер­ вое наступление и настоящий, «серьез­ ный» бой. По-разному складывается у каждого детство: одни знают, что такое война, по книжкам с иллюстрациями, для других в этом возрасте уже привычны такие вы­ ражения, как: «шрапнель», «разведка», «котел»... Но, лишенный многих обыч­ ных детских радостей и рано узнавший невзгоды, маленький герой повести по­ лучил все-таки хорошую жизненную школу. И если в начале повести Арка­ ша, беспомощный и по-детски жалкий,, уползает тайком от разъяренного хищ­ ника, то в конце он, закалившийся в солдатских буднях, с высоко поднятой головой, требует ответа у предателя. Та­ ков путь, который проходит герой про­ изведения на наших глазах. Могут сказать, что автор использо­ вал неоднократно встречавшуюся ситуа­ цию. Но дело в том, что она в повести обросла точными и верными подробно­ стями, и потому не воспринимается как шаблонная. Мы имеем в виду правди­ вость и серьезность, с которой изобра­ жена война. «Грохот разрывов внезапно умолк, словно чья-то неведомая рука яростно^ рванула по струнам чудовищного орке­ стра, и они, не выдержав, лопнули. Те­ перь отчетливо слышалась пулеметная трескотня и глухие, как удар барабана, взрывы гранат. Командир полка, наверное, хорошо представлял, что в деревне уже идет рукопашная. Он стиснул зубы: «Ну ка­ кого же черта вы медлите... Вперед же нужно, вперед». Батальные эпизоды вообще выписа­ ны автором с особой тщательностью и подробностью, так что впору и более масштабному по замыслу произведению. Хорошо, что автор писал в полную силу, не жалея красок для того, что является основным в книге. Однако, идя по этому пути, можно и утратить чувство меры. Так, следя за ходом повествования, мы иногда начинаем испытывать сомнения: