Сибирские огни, 1961, № 7

Павла, т г о он счастливый парень: верит, мечтает и осуществляет. Он запнулся, подумав, что Клаше не стоит упоминать того человека, но Павел сам сказал: — Русаковская? Что ж, она права. По-моему иначе и жить не стоит». Поистине счастлив лишь тот, кто жи­ вет большой творческой жизнью, чув­ ствует себя участником величайшей бит­ вы за коммунизм. Как и в прежних книгах, В. Кетлин­ ская смело ставит морально-этические проблемы. Судьбы героев романа пере­ плетаются в поисках ответа на вопрос о смысле жизни и человеческом счастье. По-разному решают его инженер Кате­ нин и его дочь, Алымов и профессор Русаковский, отец и сын Митрофановы и три друга — Светов, Мордвинов, Ли­ патов. Характерна сцена после заседа­ ния в Кремле. «Вышли вчетвером: Бурмин, Клин- ский, Алымов и Саша. — Ну, с ч а с т л и в твой бог! — от­ дуваясь, сказал Бурмин. —Феноменальное в е з е н и е ! — нерв­ но подергиваясь, поддержал Клин- ский.— Кто мог предвидеть, что так о б е р н е т с я ? Ведь установки были са­ мые противоположные!.. О чем они? — удивился Саша. — Как они могут — об э т о м — такими слова­ ми? В е з е н и е . . . о б е р н у л о с ь . . . Р а з в е м о г л о р е ш и т ь с я и н а ­ ч е ?» (разрядка моя — Т. С.). Здесь столкнулись диаметрально про­ тивоположные представления о счастье. Старый чуждый нам взгляд на счастье, как везенье, случай, неожиданную уда­ чу, карьеру ожил в сознании некоторых руководителей именно под влиянием культа личности, худшим порождением которого является в романе Алымов. Что-то вальгановское есть в Алымо­ ве. Но алымовщина страшнее вальганов- щины. Необузданное честолюбие Алы­ мова прикрыто неукротимой энергией. Из соображений карьеры он клевещет на Стадника и Чубакова. Ловким поли­ тическим авантюристом оказывается в истории с подземной газификацией. Ес­ тественно, что подлое существо его не ужилось рядом с чистой и гордой душой Катерины Световой. Алымов — собира­ тельный образ большой силы. Писа­ тельница заклеймила в нем все чуждое счастью советского человека, все враж­ дебное творческому труду, бескорыст­ ным дерзаниям, дружбе, честности и че­ сти. Интересно задуман характер Митро­ фанова-отца. В стремлении осуществить свою идею поворота сибирских рек, что­ бы дать жизнь пустыням Средней Азии, он не бесплодный фантаст. Советские ученые уже приближаются к практиче­ скому осуществлению поворота Печоры, чтобы разрешить вопрос о полноводно- сти Каспия. Матвей Денисович — поэт ■светлого коммунистического будущего, живет для него и свято верит, что какой- нибудь Госплан добром вспомнит чу- дака-изыскателя: «Товарищи дорогие, Митрофанов-то все подготовил, смотри­ те-ка, все, до деталей,—• бери и поль­ зуйся!» Исполинского размаха идеи вынаши­ вает Матвей Денисович. Людей, ему подобных, хочется видеть ближе, пол­ нее чувствовать широту их душ. По з а ­ мыслу автора, Матвей Денисович сродни героям Чернышевского, но получился он в романе гораздо беднее. Широта его душевная проявилась, пожалуй, только в истории с Лелей Наумовой, когда он помог ей найти счастье в семье Кузьмен­ ко. В других эпизодах он не поднялся во весь свой рост. Иногда кажется, что публицистический талант В. Кетлин­ ской, проявившийся в спорах Матвея Денисовича, как-то сминает героя. Ис­ чезает человек, появляется авторский резонер. Из женских характеров наибольшие симпатии отданы писательницей Катери­ не Световой. Образ сильной и волевой женщины складывался у В. Кетлинской постепенно. Тоня Васяева, Марина Смо­ лина, Аня Карцева — прямые пред­ шественницы Катерины. Их обаяние и мужество особенно ярко обнаружива­ лись в сравнении с интеллектуально бед­ ными мужскими характерами Сергея Го­ лицына, Бориса Трубникова, Гаршина. Богатый человеческий характер Катери­ ны противостоит не только Алымову, но и обольстительной Татьяне Николаевне Русаковской. Когда-то Татьяна Никола­ евна была комсомолкой, мечтала стать геологом. Обаяние этой «золотой», «го­ лубой» женщины с легкой походкой — мираж в лунном тумане. Под броской красотой ее скрыта душевная пустота честолюбивой и самовлюбленной профес­ сорской жены. У нее избыток сил, но нет настоящего дела. Она растратила свой ум и природную энергию по пустя­ кам. Контрастность характеров Татьяны Николаевны и Катерины Световой осно­ вана писательницей на решении главного морально-этического вопроса романа: как жить? У Катерины нет противоре­ чия между физической и духовной кра­ сотой. Она по-настоящему красива в требовательной и смелой любви к Воло­ де Кузьменко. Светом большой духовной красоты озаряется ее образ, когда Кате­ рина решает после гибели любимого че­ ловека родить и воспитать его ребенка. Она помогает трем друзьям в их опы­ тах, втягивается в поток их мечтаний и надежд, вступает в партию, ее избирают в члены шахткома. На замечания под­ руг: «Поберечься бы тебе!»— отвечает: «Кто бережется — себя теряет. А мне— жить хочется!». В этих словах вся Кате­ рина с ее верой в победу добра и прав­ ды. Ее смелое, принципиальное выступ­ ление на партактиве в защиту новаторов