Сибирские огни, 1961, № 7

— Саво! Знаток этих мест тундровый старожил Худи Немтей, выбив трубочку, снова набил ее махоркой, и закурив, показал: — Вот тут... Пыхнул трубочкой раз , другой... — Что? — Тут избушка стояла... Одна. Тут — вторая. Всего две. А потом — еще одна. И еще две. Всего пять. Школа была ,— показал на новое место, где высил­ ся добротно выстроенный дом большой школы-интерната.— Две комнаты. Учи­ тель жил, детей учил. Все в двух комнатах... И баня была. «По-черному»,— доба­ вил он, засипев погасшей трубочкой. Здесь, в поселке, меня не покидает радостное ощущение гулко бьющего пульса жизни. Это, видно, из того, что буквально на каждом шагу сталкиваешь­ ся с кипучей деятельностью людей. Всего четыре года тому назад сюда прибыло несколькой русских парней-плотников. Они взялись за сооружение «русских чу­ мов», а вскоре эта бригада начала пополняться местными лю дьми— ненцами, до­ толе не имевшими представления, как работают пилой и топором. А теперь бо­ лее двух десятков ненцев освоили строительное дело, плотничают, столярнича­ ют, воздвигая поселок крупного колхоза имени XX партсъезда. Вот выстроились улицами новенькие добротные дома. Их много. Здесь жи­ вут те, кто и представления не имел о деревянном доме, всю жизнь проводя в продуваемом ветрами чуме. В окнах этих домов белые занавески и цветы в горшочках. — Михаил Езынги живет,— показывает трубочкой мой спутник на типо­ вой бревенчатый домик.— Петра Х андер ,— тычет в другой.— Пырерко Салин- дер, Худи Яркулей ,— еще показывает домики... Всех уже и не перечислишь. Не меньше еще недостроенных. Отсюда гулко разносится в прозрачном воздухе пе­ рестук топоров, ш арканье двуручных пил. Вдоль улиц, от дома к дому, вышаги­ вают столбы, поддерживая легко покачивающиеся провода. На некоторых они еще виснут... И уж е здесь, в Панаевске, можно увидеть на верхушке столба че­ ловека, прилаживающего лампочку, а внизу , под столбом, сброшенную им лет­ нюю малицу. — Наш! — машет рукой Худи Немтей и произносит это слово таким тоном, словно нет ничего удивительного, что в колхозе электрики и монтеры — ненцы. Что ж, люди как всюду, так и здесь, быстро привыкают к новому. Я возвращаюсь к берегу, где покачивается на приливной волне катерок. Оглядываюсь на Панаевск. Улицы жилых домов, клуб, где, как мне рассказыва­ ли, вечерами всегда многолюдно и свои актеры — Месали Вануйто, Папотю Пы- рырко, Валентина Сагайдакова, Ульяна Филлипова — ставят спектакли . И моло­ дые ненцы с увлечением занимаются в хоровом, драматическом, физкультурном, санитарном кружках . Вот здания детских яслей и садика, школа-интернат, почтовое отделение, привлекательный по архитектуре вместительный деревянный дом правления колхоза, звероферма, животноводческие помещения. — Саво! — удовлетворительно тянет Худи Немтей, заметив, как внима­ тельно рассматриваю я поселок. И, соглашаясь с ним, я отвечаю по русски: — Хорошо! Снова наш катер бежит на север. Ветер стих. Утихомирилась Обь. Давно уже видится на горизонте, на чуть приметной возвышенности россыпь домиков. А один из них — на самом краю — двухэтажный. — Яр-Сале! — роняет рулевой, рассматривая поселок в большой полевой бинокль, неизвестно зачем, потому что виден он и без бинокля хорошо и отчет­ ливо. — К вечеру будем! — произносит равнодушно рулевой. — К вечеру?! — поражаюсь,— рукой ж е подать!..