Сибирские огни, 1961, № 7

— Давай! Зови девчат1 — и, набросив шапку задом наперед, выбежал из •конторы правления. Тот день был самым радостным за все три года для бригадира животново­ дов колхоза имени Чапаева. Чутьем понял: недаром мучались, не напрасно ста­ ралась Люба Хатанзеева. Вот и поняли женщины — нужно идти на ферму. Не успел он пройти по коровнику, как вслед за ним — четверка девчат. Сразу взя­ лись за работу. По праву более опытной и знающей, Люба Хатанзеева начала .учить и показывать. Вскоре снова услышали сельчане, как весело смеется она, как распевает песни, до которых всегда была охочей. — Пошло у нас дело, — радостно потирая руки, рассказывал мне Борис Остертак, занявший пост заведующего животноводством. — Кормозапарником обзавелись. Воду стали греть. А перво-наперво, произвели генеральную чистку коровника. Полный порядок навели. Когда выворотили навоз — сердце обрадо­ валось. Распорядок дня установили. Твердый рацион выдерживать стали. По­ веселели наши коровки. И пошли давать удои. — К апрелю Люба Хатанзеева, наша старшая доярка, — добавил Борис Остертак, — 2000 литров надоила от каждой из десяти закрепленных за нею ко­ ров. И это у нас, в Аксарке, в Заполярье! Годовой план девчата з а восемь меся­ цев выполнили! Замечательные отношения сложились в маленьком коллективе фермы не­ нецкого колхоза. Здесь, как говорят, один за всех и все за одного. Случается, за­ болеет кто-либо из доярок. И все распределяют на время ее коров и будут смот­ реть за ними, как з а своими собственными. Заметили девчата, что у Ксении Па- даранхасовой нет порядка на молоканке. Грязновато там. Никому не жаловались, а собрались и по душам, откровенно поговорили с Ксенией. Ксения пыталась было отшучиваться. «Беда, мол, какая , если грязновато. Молоко-то белое». Но шутить ей не позволили. С лета переехала ферма на остров. Там хороши травы. На вольном выпасе тучнеет стадо. Сами доярки поселились в избушке. Не совсем поначалу легко бы­ ло: в поселок к людям не уедешь, мошка донимает. Но привыкли. И радость нашли: следя за тем, как у каждой коровы растут удои. А вечерами, забираясь в избушку, садились вокруг Любы Хатанзеевой, поторапливали: читай, Люба! И она открывала книгу. Книга за книгой, прочитанные коллективно, в избушке на острове, открыва­ ли перед доярками-ненками большой мир, вызывали много раздумий, разговоров. — Девчата, а ведь мы коммуной живем!.. — обронила как-то Пана Тале- ■ева. — Совсем коммуной! — Верно! — подхватила Ксения Падаранхасова, заплетая толстенную косу. — А и правда... — начала Люба Хатанзеева, — но тут словно осенило ее что-то... — коммуной... Так и мы же можем соревноваться, как все, о ком в га­ зетах пишут, чтобы стать ударниками коммунистического труда!.. Можем, дев­ чата! В тот вечер они так много говорили об этом и мечтали, как в скором вре­ мени полностью механизируют ферму, как привезут электродоильные агрегаты, как пойдут они учиться, чтобы работать и жить совсем, совсем по-новому! На другой день они, перебивая друг друга, сообщили о своем решении Бо­ рису Остертаку. — Дельно, девчата, дельно, — одобрил Борис, — и я с вами за это самое, за коммунистический труд... ...Через несколько дней ожидался почтовый катер. На нем я собираюсь плыть дальше на север, вглубь ямальской тундры. Коротая время, сижу на обры­ вистом высоком берегу реки. Обь — как на ладони. Пристань — слева подо мной. А там вот, дальше, в сизоватой дымке — остров. На нем избушка. И я представ­ ляю, что, возможно, сейчас отдыхают девчата-доярки. Или сидят над учебни­ ками. Пана Талеева и Борис Остертак после того, как решили соревноваться за звание ударников коммунистического труда, пошли учиться в вечернюю школу.