Сибирские огни, 1961, № 7

ках возили... И сейчас посмотрите: на все с е л о— один-единственный тополь! И тот уже старый. Скоро погибнет. Пустыня ведь... Нет, Чуйская степь не пустыня. Изредка во впадинах поблескивают озера. Посредине долины несет свои воды прозрачная Чуя. Как всякая степная река, она не торопится, как бы предается раздумью. Кажется, ей совсем не хочется ухо­ дить отсюда к каменному ущелью, к водопаду и перекатам ,— лучше бы напоить здешнюю землю , чтобы сухая степь превратилась в луга. Это — давняя мечта скотоводов. Были бы луга — было бы сено, необходи­ мое для подкормки скота в ту суровую зимнюю пору, когда степь на какое-то вр е ­ мя покрывается ледяной коркой. Лошади, сарлыки, верблюды всю зиму «тебенюют» — ходят в табунах и, разгребая мелкий снежок, добывают себе пищу. Овцы тож е круглый год на подножном корму. А ягнята? Трудно, очень трудно вырастить ягненка на высоте около двух тысяч метров, когда нет для не­ го ни клочка сена. Но мечта о лугах казалась неосуществимой. В 1943 году мы приезжали сюда с Мариэттой Шагинян. Бы ла середина л е ­ та, и Мариэтта Сергеевна интересовалась прежде всего сенокосом. Руководители аймака отвечали, поддерживая друг друга: — Мы не занимаемся сенокосом. — У нас нет травы. — Так ее надо вырастить,— советовала писательница. — Невозможно. — Для советских людей, как вы знаете, нет ничего невозможного. — Д а у нас и разговора о сене никогда не бывало. — Так что же вам дает право утверждать, что трава не вырастет? — Скот всегда зимовал на подножном корму. — И нынче прозимует,— заверяли местные работники. — Вы цепляетесь за дедовские методы. Надеетесь на авось да небось,— упрекала писательница и настаивала с присущей ей энергией: — Скорее выращи­ вайте травы . Поймите простую истину: культурное, интенсивное хозяйство не­ мыслимо без сена. Не откладывайте хорошее дело на завтра. Ее собеседники пожимали плечами. — У нас же полупустыня. Голый камень. Ничто не растет... — Трудно... — Да что вы все ссылаетесь на трудности?! — возмущалась Мариэтта Сер­ геевна.— У ленивых, конечно, не растет. А если взяться за дело горячо, с огонь­ ком... Вон — в Курае: провели орошение — вырастили травы ... — В Курае высота поменьше нашей. . — Там — лиственница, а у нас даже полярной березки нет. — У вас есть вода. Это — главное! — продолжала настаивать Мариэтта Сергеевна.— Помните профессора Сапожникова? Первый знаток Алтая писал... Руководители аймака переглянулись: нет, они такого не помнят. А писа­ тельница той порой, перелистав справочник «Пути по Русскому Алтаю», издан­ ный в Томске в 1912 году, отыскала нужную страницу. __ Вот послушайте, что писал профессор: «Верстах в двадцати к востоку от Кош-Агача река Юстыд, один из истоков Чуй... Юстыд по-киргизски значит «сто лиственниц»... Вот дальше: «зеленая поло­ са лиственниц, трава...» — Никаких там лиственниц нет. — Вырубили? А вы зачем позволили? — Да их наверняка не было никогда. — Что ж е , по-вашему, ученый лжет? — Со слов стариков мог написать... сказки. — Не сказки , а сущая правда ,— горячо доказывала Ш агинян ,— Вот же на­ писано... Профессор сам проезжал...