Сибирские огни, 1961, № 6

жутся черные фигурки людей, строящих оборону, а врага, зримого, еще нет, и никакая разведка пока не может определить его действительных сил. Ничего! Зато мы свои силы знаем! — Лидочка! — крикнул Цагеридзе. И когда она вошла, сказал: — Я должен еще раз поблагодарить вас за вчерашние заботы. Прошу про­ щения, что не сделал этого прежде всяких других дел. Но я вспоминаю другую Лиду, нашу ' медсестру из военного госпиталя, и надеюсь, что и все Лиды такие же милые — вы простите меня. А теперь я вас очень про­ шу поскорее разыскать и пригласить ко мне в кабинет Шишкина, Гера­ симова и Доровских. — Хорошо, — сказала Лида. И было что-то печальное в этом ко­ ротком слове, как бы упрек Цагеридзе: почему он так быстро закончил с нею свой разговор. Наполненный другими тревогами, Цагеридзе проводил девушку не­ видящим взглядом. Но когда дверь захлопнулась, в ушах его. грустный голос Лиды вдруг зазвучал свежо и живо, будто она по-прежнему стоя­ ла у стола, а в зрительной памяти — почему-то сразу возникла Баженова. «Вы отчего такая печальная?» — спросил он утром, собираясь в кон­ тору. Баженова ответила медленно и неохотно: «Да всё думаю... Думаю... Как вы вчера отозвались о женщинах: жестоко...» Он шуточно взмолился: «Жестоко? А я так люблю женщин! Что я должен сделать с собой? Как переменить себя, чтобы и меня любили женщины?» Баженова не поддер­ жала шутливый тон разговора. «Вам... Вам... А вот что я должна сделать с собой?» — теряя обычное спокойствие, сказала она. И брови у нее со­ шлись, прочертив острую морщинку на лбу. «Женщина все может...»,— начал было Цагеридзе, все еще храня веселую улыбку на лице. Но Баже­ нова его оборвала. «Может!.. Может!..— и, глядя мимо Цагеридзе в зап­ лывшее льдом оконное стекло, деревянно прибавила:—Да, конечно, может все...» Она потом занялась своими делами, а Цагеридзе пошел в конто­ ру. Думал: что все это значит? Но объяснений словам I Баженовой не нашел. Лида постаралась. Менее чем через полчаса Шишкин, Герасимов и Доровских были уже в кабинете и знакомились с наметками, сделанными Цагеридзе. Никто из них не заспорил с начальником, только Шишкин свирепо вцепился пальцами в небритый подбородок. — Дадут мне жизни бабы, когда опять всех рабочих подчистую, сни­ му с жилищного строительства. — Считайте — временно. — Так считать-то все можно,— с прежней свирепостью сказал Шиш­ кин. — Можно считать, что и дома построены, что даже и люди в них по­ селились. А вот народу, бабам все это как внушить? Цагеридзе немо развел руками. Да, говорить и волноваться, когда погаснут снова на стройплощадках костры и невыкопанные на полную глубину ямки заплывут грязным ледком, говорить и волноваться люди обязательно будут. Прав Шишкин: особенно женщины. Им ведь всего труднее достается в тесном жилье. Но другого выхода нет. Вчетвером они расписали, распределили по бригадам рабочих, и Ца­ геридзе вызвал Лиду, продиктовал ей списки бригад. — Эх, дайте мне хоть парочку еще кого пожилистее, — спохватил­ ся Герасимов. — Вот этих новеньких. — Черта с два! — погрозил пальцем Шишкин. —Мне тоже нужны жилистые. Да уж ладно: бери Петухова, а Куренчанина я не отдам. — Они же все парочкой ходят, — возразил Герасимов. — Ничего, парочки другие составятся, — успокоил его Шишкин. И обратился к Цагеридзе: — Не лето, Николай Григорьевич: как в работе