Сибирские огни, 1961, № 6

ший. Правильно? Но если в запани, в протоке весь лед будет, скажем, вдвое толще, чем вообще в реке, он от весеннего тепла раздрябнет позже. Во всяком случае, позже, чем лед в главном русле, и ледоход начнется там, пойдет туда, где сопротивление слабее. Вот в чем идея. — Оно так, — сейчас же отозвался лоцман Герасимов. •— Это знако­ мо. Первое дело при отстое твердый лед сохранить. Да только кроме дам­ бы ничего не выдумаешь, а у нас ей, умри, не сдюжить. — Дамба дамбой, — сказал Цагеридзе. — А речь, я повторяю, о том, чтобы лед во всей запани сделать толще. — Ого! Как сделать? Как? — закричало сразу несколько человек. — Это как же ты наростишь его? — Просто, — сказал Цагеридзе. И глаза у него загорелись, как у фокусника, который решается открыть секрет, хотя и не очень слож­ ный, но в то же время почему-то и никем из зрителей еще не разгадан­ ный. — Все очень просто. Соорудить сперва — не ледяную! — плотную снежную дамбу. Вал! От устья речки Громотухи и наискось через прото­ ку к изголовью острова. Потом: построить невысокую запруду, может быть, три-четыре метра всего на Громотухе. Потом по деревянному жело­ бу из этой запруды пустить воду в запань поверх льда. Ручаюсь, за двад­ цать дней в протоке лед нарастет на полтора метра. А этого, как угодно, хватит. Мало? Для большей прочности, поближе к снежному валу, запла- вить, вморозить еще суковатый кустарник. Что? Все не годится? Кто-то от неожиданности охнул, кто-то сказал: «Н-да!», «Ого!», и по­ том наступила продолжительная тишина — тишина, как показалось Ца­ геридзе, полного признания правильности его замысла. — Это что же, совершенно без всякого риска? — первым, наконец, спросил Михаил. Его поразила простота замысла. И в то же время как- то разочаровывало, что, по существу, никакой борьбы со стихией и не получится. Он все еще не знал твердо: останется здесь или не останется. Он мог бы остаться, если бы... Феня сказала: — Красиво! — А вдруг морозов больше не будет? Воду в протоку напустим, а она не замерзнет! — выкрикнул Павел Болотников. — Вот и риск, — засмеялся Цагеридзе. — Но мы тут с Павлом Ме- фодьевичем разбирались в погоде. Такая беда, кажется, нам не грозит. Не знаю, что другое, а уж вода-то в Сибири зимой замерзнет обязательно. Словом, я верю, будет «красиво», как говорит девушка Феня. — А нет, ты не шути, — вдруг поднялся Герасимов и пошел к сто­ лу, — замерзнуть-то вода замерзнет, но — как? Это не кадушку тебе на­ лить, а затопить всю протоку. Сам говоришь, вычислял — на двадцать дён расчет. Чистое зеркало не получится. Лед нарастать будет пластика­ ми, где бугорок всхолмится, где ямка, озерцо с тонкой пленочкой обра­ зуется. В оттепельную пору вода из одной ямки в другую понизу просо­ сется: пустой пузырь готов. Какая в нем крепость? За зря только нагру­ зишь коренной лед этой новой тяжестью. Я не против. Такого наплаву делывать мне не приходилось, и не слыхивал я. А нравится. Но подумать тоже надо, что и как, чего желать, а чего опасаться. — Вот и советуемся, — сказал Цагеридзе, слегка ошеломленный словами Герасимова. Ему и в голову не приходила мысль, что слой на­ плавленного льда может оказаться бесполезным, более того — способ­ ным даже ослабить коренной лед. С места, не вставая, заговорил другой лоцман, Иван Романыч До- ровских. Крупнолицый, с бугроватыми надбровьями, он говорил между тем тоненьким, вовсе не подходящим для него, женским голосом. — Это ничего. Это во все я верю, получится. Потому — воды в Гро-