Сибирские огни, 1961, № 6

— Не простудитесь. Поздно я родилась, Максим. Мне бы с Васили­ ем Петровичем в партизанском отряде! А вы — не поздно родились? — Тоже поздно,— доверчиво сказал Максим.— Мы с Мишкой сколь­ ко раз уже говорили. Только не в партизаны. А с настоящей бы армией, с танками там или с артиллерией —•ну, хотя бы самый кончик войны захватить. — Неужели вам хочется, чтобы война снова была? — Да нет, это я так, в переносном смысле — о подвиге. — А вы знаете, Макея,— живо сказала Женька,— и мне как раз то же самое. Почему партизанский отряд? Проскакать на коне, прорваться через огонь! Перемахнуть вплавь при ледоходе реку! Понимаете? Риск}' хочется. Чтобы без всякой там техники безопасности. — И я ! — быстро сказал Максим. — Хотите,— я сейчас на эту сосну залезу? На самую макушку. А? Только — не в платье же! Ну? Она так стремительно сказала это, что Максим, ошеломленный, не разгадал ядовитого смысла, заложенного в последних Женькиных сло­ вах. А Ребезова тут же врубила: — Ждете? В платочке? Ну? И какое-то непонятное чувство — стыда и бахвальства вместе — вдруг толкнуло Максима к сосне. Он сбросил рукавицы и стал караб­ каться по ее стволу, обжигающему холодом голые пальцы, силясь как можно быстрее добраться до первых сучьев. Страшно мешал крупный узел платка, давивший в самый «дых», ког­ да Максим всем телом прижимался к дереву, чтобы не свалиться в мо­ мент, пока руки передвигаются выше, нащупывая трешины в коре. Ниж­ ние сухие сучья торчали из ствола сосны не очень высоко от земли, летом и в одной рубашке Максим тут же бы ухватился за них, но мороз, хотя и небольшой, сушил ему пальцы и отнимал в руках добрую половину силы. Он готов был уже сползти в снежный сугроб под деревом, чтобы по­ том еще раз сделать попытку, теперь с подскока, но неожиданно почув­ ствовал, что одна его нога оперлась на что-то прочное, хотя немного и податливое,— вытянулся всем телом, ухватился рукой за сучок, затем за другой, за третий и, утвердившись, глянул вниз. Ребезова стояла, запро­ кинув голову, и дула в кулаки. Максим понял: это она помогла ему под­ няться. И значит, он сам ничем еще не доказал своей ловкости. — Белочка, белочка, — насмешливо сказала Женька. И тоном при­ каза прибавила: — Хватит! Слезайте. Дальше уже как по лестнице. Ничего себе лестница! До живых сучьев еще метров пять, не мень­ ше, а каждый сухой сучок, прокаленный морозом, может под ногой обло­ миться начисто, не оставив даже маленького выступа для опоры. И вы­ ше, где начинаются пушистые, покрытые хвоей ветви, все забито, завея­ но снегом, полезешь — обрушишь его на себя. — Слезайте, мешок, — уже на другой лад повторила Женька. — У меня из-за вас зазябли ноги в ботинках-то. Максим молча полез наверх. Если бы Ребезова второй раз не сказа­ ла «слезайте», он бы, пожалуй, спустился. Теперь же... «Мешок»! Опи­ раться на сухие сучки всей тяжестью тела Максим боялся, и поэтому взбирался, по-прежнему крепко обвивая ствол сосны обеими руками. Взбирался, с холодком в сердце думая, а как он, действительно, будет спускаться, такой «мешок», когда у него еще сильнее окоченеют пальцы. — Вот подлый! — во все горло кричала снизу Женька. — Хочет де­ вушку совсем заморозить.' Смотри — уйду одна! Снежная лавина упала на плечи Максиму — это он головой уперся в густую путаницу мелких ветвей. Холодная струйка поползла по шее, за