Сибирские огни, 1961, № 6

растают в своеобразные лирические мо­ нологи, интимную беседу с читателем, где неуместны ни громкие слова, ни рез­ кий жест. Иногда эта беседа переходит в исповедь поэта, в взволнованный рас­ сказ «о времени и о себе». Естественно, что этот рассказ требует и особых инто­ наций, и своей особой ритмики, и свое­ образного движения стиха: Пройди по берегам великих рек, И ты увидишь надписи на скалах, Рисунки, нацарапанные камнем... 4 ...А дальше — пятистенные деревни, Замшелые колодезные срубы... ...Но вдруг. Как их прямое продолжение В нагромождении камня и бетона, В тумане различается плотина, Пунктиром фонарей обведена. И, наконец, эта цепь развертывающихся и сменяющих друг друга картин завер­ шается итоговым размышлением: Вся жизнь людей Течет на берегах Великих рек И малых. И как естественно,- как просто врыва­ ется в эти размышления прямое обра­ щение к современникам: Современник! ' Чем ты живешь? Что строишь? Что оставишь Грядущим поколеньям беспокойным, которым жить на наших берегах? Эта замедленность повествования, обсто­ ятельность, с какой развертываются картины виденного и пережитого, как раз и создают настроение интимности, которое окрашивает многие страницы «Берегов». Тематически «Берега» во многом пе­ рекликаются с «Просекой». Но в них ощутимее бьется пульс нашего времени. Живые приметы эпохи не только увиде­ ны и названы — это было и в «Просе­ ке», — но, самое главное, прочувство­ ваны, увидены изнутри, а не чисто вне­ шне; они прошли через сердце поэта. В стихах еще отчетливей зазвучали живые человеческие голоса, появились харак­ теры. Это относится и к стихотворению «Бурильщик», и к «Старику», и к та­ ким стихам, как «Солнце село...», «Я подплывал к Падунскому порогу», и к другим произведениям сборника. Хороши стихотворения «Ангара», «Влюблен­ ные» «В человеке жива центробежная сила земли» и др. Менее удачна поэма «Перекрытие Ангары», завершающая сборник. В по­ эме есть настроение, есть хорошо сде­ ланные куски, точность и поэтичность деталей, как, например, в эпизоде перед решительным штурмом бурливой реки, когда вдруг на какое-то мгновение сти­ хает постоянный и уже привычный гро­ хот: «И тишина такая наступила, что стало слышно, как шумит листва». Столь же выразительна и вместе с тем художественно экономна и следующая картина: Всходило солнце над речной долиной, Светлела над тайгой голубизна. Натруженной гортанью журавлиной Трубила приангарская весна... Трогательно и нежно вплетается в по­ этический рассказ о жаркой работе гид­ ростроителей образ радуги, стоявшей на волне, радуги, что показалась лириче­ скому герою «доброю приметой». Но в целом произведение вышло ма­ лооригинальным. Сюжетные повороты поэмы, отдельные ситуации в ней не­ вольно ассоциируются с известными сти­ хами А. Твардовского о перекрытии Ан­ гары. Вслед за Твардовским автор «Пе­ рекрытия Ангары» выбирает те же эпи­ зоды, прибегает к тем же уже рассказан­ ным в поэзии сценам. Он снова пишет о том, как на виду у всего честного на­ рода сошлись двое парней, вытерли мо­ крые руки и расцеловались. Порою интонации поэмы кажутся му­ чительно знакомыми, напоминая не то- раннего Н. Тихонова, не то Э. Багриц­ кого: Ее поверхность не отразит Мятую кепку на голове, Алую ленту на рукаве, Крепких зубов молодой оскал, Взгляд человека. Который устал. Для лучших стихов А. Преловского» последнего времени характерно стремле­ ние к естественности их звучания, к сво­ бодным рифмам и вольным, непринуж­ денно развертывающимся ритмам. Голос птицы непуганой Да над лесом — заря, Кончик ветки обугленной, А под ним —зола. Но иногда эта погоня за новыми сред­ ствами выразительности приводит к пол­ ному разрушению рифмы, когда рифму­ ются «тропка — новостройка», «яблоко — облака». Впрочем, может быть, та­ кие издержки и неизбежны на первых порах. Ведь сами поиски обогащения стиха вполне .естественны и необходимы для каждого "поэта, ищущего собствен­ ный путь в поэзии. Преловский же не­ сомненно принадлежит именно к таким литераторам, которым свойственно по­ стоянное стремление к обновлению фор­ мы и содержания своих произведений,, упорное желание выработать свой собст­ венный поэтический почерк, обреет» свое индивидуальное лицо. В данном случае нам только хотелось бы предо­ стеречь поэта от чрезмерного увлечения чисто внешним, технологическим, если возможно так выразиться, «новаторст-