Сибирские огни, 1961, № 6

Устроившись лагерем на опушке леса около наледи, приступаем к раздел-' ке туш. Как первобытные охотники после удачной охоты, мы пируем, объедаясь вкусной бараниной во всех видах. Осоловело смотрит на костер промываль­ щик Старков. Весь измазанный бараньим салом, с кружкой крепкого чая в од­ ной руке и с большим куском баранины в другой, лежит, тяжело отдуваясь, Гаврила. — Бросать мясо жалко, надо здесь пару дней поработать, соседние ключи опробовать, с золотом они, наверное,— не совсем уверенно предлагает Семен. Два дня стоит наш отряд на месте, делаем маршруты в боковые ручьи. По­ иски безрезультатны. Наконец вся баранина прокопчена на дыму, и мы с тяжело навьюченными лошадьми продолжаем свой поисковый маршрут вверх по реке. Лес постепенно мельчает, становится корявым и, наконец, исчезает совсем. Впереди голая местность, покрытая ягелем. Мох растет на камнях, на высоких горах в тундре Крайнего Севера, там, где другие растения существовать не могут. — Человека здесь встретить можно. Эвен Егор Слепцов с семьей кол­ хозных оленей здесь пасет,— объясняет Старков. Ноги погружаются в мягкий ковер узорчатого ягеля, отряд оставляет поза­ ди продавленную "ниточку следа. Добираемся до ручья. Берега его тоже покрыты беловатым мхом. Я промы­ ваю пробу, Семен отдыхает и курит. Вдруг он вскакивает, хлопает себя по боку и торопливо затаптывает. Загорелся ягель почти невидимым огнем без дыма. Пламя вспыхнуло от окурка, мы быстро расправляемся с огнем. — Вот черт! — ругается Семен.— Не заметил, как штаны прожег. Горит, будто спирт,— ни огня, ни дыма! * — Будешь в следующий раз осторожнее,— выговариваю я. В тундре пожар — страшное бедствие. Уничтожается ягель. После пожара оленьи корма полностью восстанавливаются, по словам эвенов, лишь через со­ рок лет. Мы продолжаем продвигаться вверх по реке. Ягель всюду: на камнях, в расщелинах, на возвышенностях. Белое пятно на карте — в действительности огромное белое пространство. А вправо от нас все также безмолвно и величественно вздымается гора. Навстречу движется лес оленевых рогов. С сухим треском они стучат друг о друга. Это колхозное стадо оленей. Рядом на ездовом олене едет пастух, старый сухощавый эвен с длинной пал­ кой в руке. Заметив лошадей, он мчится навстречу и, остановив оленя, легко и упруго соскакивает на землю. Это и есть Егор Слепцов, о котором рассказывал нам Старков. В сопровождении Егора отряд направляется к небольшому увалу. У под­ ножья стоит конусообразный эвенский летний чум-ураса, как они его называют, обтянутый задымленной, почти черной дырявой ровдугой — особо выделанными оленьими шкурами. Лошадей встречают две собаки. Они прыгают на трех лапах, передняя левая лапа привязана к шее. Это для того, чтобы собаки не убега­ ли далеко от чума и не пугали оленей. Мохнатые добродушные псы ластятся к людям. Егор приглашает всех нас в чум. Жена Слепцова, невысокая, скуластая с узкими добродушными глазами, здо­ ровается с гостями и начинает хлопотать с обедом. На ней летняя одежда: дошка и штаны из ровдуги и красивый расшитый би­ сером, мехом и серебряными бляшками передник. Ноги обуты в расшитые бисе­ ром летние торбаса. Она нанизывает на тонкие лучинки пресные лепешки и, воткнув их в землю