Сибирские огни, 1961, № 6

Лес приготовился принять снег. Удивительная торжественная тиши­ на лилась на примолкшую Альку. Девушка боялась шевельнуться, такая пугливая и чуткая была тишина. Вдруг ей показалось, что недалеко сто­ ит белый куст. — Володя! Черемуха... — Нет, Алька! Нет. Ты же знаешь, не цветет осенью черемуха. А запах у нее, правда, чудесный. Такой особенный, лучший:.. Весной уви­ дишь черемушник в цвету — навсегда места наши сибирские полюбишь. Ох, и щедра земля на красоту! Володя смотрел на Альку. Быстро темнело, но Алькины волосы светло спадали на плечи. Казалось, окружают они облачком девичье лицо, отдаляют все дальше... Захотелось Володе сказать что-то очень хорошее этой совсем еще девчонке, что сидит рядом, стыдится своих грязных ног, прячет их в березовые ветки и от всего мира защищается только вопросительным и удивленным взглядом огромных синих глаз... Этой девчонке, которая пришла жить рядом с ним, с Ксенией, с их будущим... — Какая ты... — Что? — Черноногая ты, ласточка... — никогда еще Володя не говорил с Алькой так нежно. И Алька совсем не знала, что заставляет его говорить так сейчас. Кому? То ли притихшему лесу с его чуткой тишиной? Или белому кусту черемухи, который расцветет весной? Или ей, Альке? Кому? Алькино сердце рассеянно запротестовало: — Не надо... — Алька совсем не думала, что говорит вслух. Она только боялась, что вот Володя скажет ей самые запретные и самые же­ ланные слова и тогда будет хуже, гораздо хуже, чем эта мука сейчас! Она видела Ксению; в это время все красивое и сильное для Альки сли­ валось с постройкой нового дома, и так не хотелось, чтобы у его розовых стен кому-то было горько... — Не надо. Алька покачала головой. Светлое пятно волос заколебалось. Воло­ сы уже давно вырвались из-под косынки, туго стягивающей голову, и отдались на волю вечернему ветру. Алька не замечала ничего. Щемящая женская строгость впервые сжала ребячье сердце. Альке было и мучительно и хорошо от этого. Ей казалось, что она отдает что-то хорошее и дорогое людям, которые ей нравились и с которыми ей так хо­ телось жить вместе. — Ты любишь Ксению! Ну, скажи, что любишь! Володя вздрогнул. Какой болван! Железобетонный болван! Как он раньше не видел! Маленькая Алька!.. Она, как пташка, барахталась без помощи одна в нахлынувших сомнениях, чувствах; храбро жертвова­ ла чем-то своим, особенным. А ведь этого могло и не быть! Он сам во всем виноват. Как он не догадался, что Алька может его теплоту к ней принимать по-своему и как это будет тяжело потом для нее... Светлое пятно волос растворилось в полной темноте. Володя вдруг ясно представил себе, что Алькино сердце сейчас горестно сжалось, за­ мерло. Как бы осторожно исправить все, успокоить?.. — Пойдем, Алька. Нам еще надо выйти на большую дорогу. А там машины... — негромко сказал Володя и подождал, пока она поднимется первой. Алька часто спотыкалась, иногда невидимая Володина рука поддер­ живала ее.