Сибирские огни, 1961, № 6

наигрыш. И Женька сразу откаблучила такую тонкую и бисерную дробь, словно простучала ее карандашом по стеклу. С притопом двинулся Максим, отщелкивая у себя за спиной и под коленями новый ритм пляски. Его это нисколько не сбило. Трясясь от волнения, ему подсказывал Михаил: «Солнышко! Сделай солнышко!» А девчата тонкими голосами кричали Женьке: «Гребеночку!» И кто- то бросил ей прямо к ногам гнутую роговую гребенку. Ж.гнька к ней по­ вернулась спиной, лихо запрокинула голову и заходила, заплясала, то чуть откидывая гребенку в сторону легким толчком каблука, то переска­ кивая через нее — и все не глядя в пол, точно гребенка была живая и са­ ма подсказывала Женьке, куда ступить ногой. Максим, дождавшись очереди, выпрыгнул в круг, сделав «солныш­ ко» на руках, один раз, другой, и третий. Он плясал теперь, то и дело каса­ ясь ладонями пола, почти не выпрямляясь во весь рост, но непостижимым образом раскидывая удивительно широкий шаг. Леонтий Цуриков восхищенно басил: «Это, родные мои, прямо из ан­ самбля. Солист!» А девчата занозисто отзывались ему: «Ну и пожалуй­ ста. Евгения — из балета!» Максим с Женькой между тем оба раскраснелись так, будто пилили толстую лиственницу. Гоша-гармонист уже, как карась на сухом берегу, ртом глотал воздух и разводил меха гармони не только руками, но как- то и подталкивая их ногой. А пляска все продолжалась, и трудно было предсказать, за кем останется победа. Казалось, все же счастье скорее улыбнется Максиму. Но тут в кра­ сный уголок, раздвигая девчат, столпившихся у двери, вошли Бажено­ ва, Цагеридзе и Феня. И сразу как-то все качнулось, смешалось, гармо­ нист, измученный, рванул в последний раз меха и отпустил их, дрожа­ щей рукой поправляя мокрые волосы: «Баста!» А Женька Ребезова, внутренне радуясь, но вслух сердито фыркая, пошла искать местечко, где можно было бы присесть. — Да я этого парнишечку... 2 Феня после болезни появилась на вечеринке первый раз. Ее прямо- таки силой утащил Цагеридзе. Больной она себя не считала ни единой минуты. Были жар, лихорадка — подумаешь! А вот лицо разбарабанило, это —да. Стыдно на люди показаться, не лицо — морда. Десяток рук тянулся к Фене, десятки глаз смотрели на нее, и от это­ го делалось страшно неловко. Правда, все здесь свои, все прибегали ее навещать, хотя она и ворчала: «Чего? Слона не видели?» Вот Саша Перевалов. Улыбается. Хороший парень. Первый пришел попроведать, жалеть не стал, а просто рассказал, посоветовал, как те­ перь держать себя на морозе. Вот Лида к ней пробивается, Сашина грусть, а для Лиды парень никто, просто — Перевалов. Леонтий Цуриков гудит из-за спины: «Фина Павловна, здравствуйте!» Стеснительно погля­ дывает Максим и все поправляет, растягивает воротник — задала чело­ веку хорошую баню Женька Ребезова. Максим тоже славный парень. Не­ сколько раз заходил к ним, докладывал: «А мы с Мишкой уже сюда, на Читаут переехали». Но «Мишка» этот, между прочим, не показывался. И Феня вдруг поймала себя на мысли, что никого другого, а именно Михаила ей хочется сейчас увидать, что, может быть, ради него она и поддалась настойчивости Цагеридзе — пошла сюда. Девушка повернула голову вправо, влево. И вдруг встретилась с чьим-то пристальным взглядом.